Сочинения в двенадцати томах. Том 3

Когда в 1803 г. (постановлением от 6 брюмера XII года) было разъяснено, что допущен ввоз во Францию заграничной хлопчатой пряжи и хлопчатобумажных материй, то это возбудило живейшие нарекания со стороны многих промышленников, говорилось о гибели национальной индустрии[49] и т. д. Министерство, докладывая об этом Наполеону, делало оптимистический вывод, что французской промышленности нечего теперь бояться иностранной конкуренции[50]. Высокие пошлины, которыми все-таки были обложены разрешенные к ввозу ткани, однако, нисколько не успокоили французских промышленников, и мы увидим дальше, что они добились полного воспрещения этого импорта.

В сущности, главным преимуществом Франции перед Англией в области промышленной конкуренции, по распространенному тогда среди французов мнению, должна была явиться большая дешевизна рабочих рук, которая обусловливает большую дешевизну фабрикатов[51]. Указывалось на могущественное земледельческое богатство Франции, на огромность ее населения (сравнительно с Англией); лучшим доказательством малой осведомленности французов в английских делах может служить то, что роль развития механического производства в Англии обыкновенно оставлялась при этих расчетах почти вовсе в тени. Исключением является брошюра «Le bon sens d’un manufacturier», вышедшая в 1802 г. и утверждающая, что англичане производят такие дешевые товары, что только полное запрещение их ввоза может спасти от этой убийственной конкуренции французскую промышленность[52].

Отношения между обеими державами становились все хуже и хуже.

Весной 1803 г. первому консулу был представлен министром внутренних дел доклад о состоянии торговых отношений между Францией и другими державами. Испанией правительство недовольно, находит таможенные ставки слишком высокими и хотело бы больше любезности относительно французского ввоза; с Голландией отношения хороши, и от нее требовать нечего; от Дании нужно домогаться установления более выгодной для Франции торговой политики. С Россией — «все в будущем». Марсельцы ждут только открытия Черного моря, чтобы предпринять ряд торговых путешествий к южнорусским берегам; хорошо бы заключить с русским императором торговый договор. Единственная держава, с которой все не налаживаются отношения, это Англия (la seule puissance avec laquelle nos relations commerciales soient incertaines et flottantes). Мир (только что заключенный) мало помог делу[53]…

Судя по некоторым отзывам современников, правительство склонно было скрывать от общества, что разрыв с Англией неминуем[54]. Любопытно, что в дипломатических бумагах и разговорах, предшествовавших разрыву сношений и новой войне, ни английские, ни французские представители не говорили ни о чем, касавшемся торгово-промышленных интересов. Только в последней, роковой ноте лорду Уисуорту, посланной Талейраном, в виде гипотетического примера недопустимых английских требований поминается возможное желание Англии путем торгового тарифа остановить успехи французской промышленности; но это сказано лишь вскользь[55].

В памфлетах официозного происхождения, выпущенных по поводу начала новой войны с Англией, делались попытки провести мысль Талейрана уже не в гипотетической форме: говорилось о том, что Англия требует закрытия французских портов, уничтожения станков, уничтожения французской промышленности. Так писал в июне 1803 г. один саперный генерал[56].

Французские власти иной раз даже официально, в печатных распоряжениях и объявлениях, объясняли нарушение Амьенского мира завистью Англии к успехам французской промышленности, к прогрессу машинного производства во Франции и сознанием, что «скоро нельзя будет выдерживать конкуренцию» с французской промышленностью; выставлялась на вид и большая дороговизна жизни в Англии, что якобы тоже могло внушить Англии опасения за свое промышленное преобладание. «Нам нужно защищать нашу промышленность»[57] — вот был популярный лозунг дня.

Твердая уверенность, что Англия захотела войной остановить промышленные успехи Франции, звучит и в адресе Лионской торговой палаты первому консулу[58].

Прибавлю, что в Англии в свою очередь высказывалось мнение, что Бонапарт расторг Амьенский мир вследствие боязни непобедимой промышленной конкуренции англичан. Иной раз, тоже в год расторжения мира, английские публицисты утверждали, что политическая победа Бонапарта была бы им использована для передачи Франции промышленной супрематии, которая пока принадлежит англичанам. В одной в высшей степени характерной брошюре (к которой я надеюсь вернуться в другой работе), появившейся в Англии, когда ждали нашествия Наполеона, автор, обращаясь к фабричным рабочим, доказывает им, что, вопреки преобладающему[59] среди них мнению, им будет житься не лучше, а хуже при Бонапарте, нежели живется при Георге III. Почему? — Потому, между прочим, что французы прежде всего переселят к себе мануфактуристов, которые выучат их чему нужно, Франция завладеет всей торговлей и промышленностью, а английские рабочие будут умирать с голоду[60]. Здесь не место говорить о значении этой брошюры (которую почему-то никогда не цитируют) как «признака времени» в Англии начала XIX в.; но приведенное мнение составителя брошюры характерно для взглядов англичан на стремления Бонапарта в области покровительства промышленности.

Тотчас после расторжения Амьенского мира Наполеон поспешил отдать приказание своим агентам и уполномоченным в Италии и Голландии, чтобы они озаботились причинением английской торговле в этих странах «наибольшего вреда»[61]. Одновременно он распорядился конфисковать все английские товары, находившиеся в Италийской республике[62]. Спустя некоторое время он приказал генералу Мортье «непоколебимо» препятствовать проникновению в Ганновер, на Эльбу, на Везер английских товаров и даже английской почты[63]. Спустя несколько дней новый приказ: не пропускать никаких английских товаров, направляющихся из Гамбурга через территории, занятые французскими войсками, на лейпцигскую и франкфуртскую ярмарки[64].

Так открылась новая, длительная эра англо-французской войны, которой суждено было окончиться лишь с падением наполеоновской Империи. В 1803–1804 гг. эта война, казалось, должна была привести к высадке Наполеона в Англии; в 1805 г. она привела к битве у Трафальгара. С 1806 г. она приняла форму ожесточеннейшей борьбы Наполеона против английской торговли.

Глава IV НАЧАЛО ЗАПРЕТИТЕЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ НАПОЛЕОНА Хлопчатобумажная промышленность во Франции и декрет 22 февраля 1806 года

1. Колебания и опасения Главного торгового совета в эпоху Амьенского мира, Аргументация в пользу безусловного воспрещения ввоза иностранных бумажных материй после Амьенского мира. 2. Анкета 1805–1806 гг, и ее результаты. Вопрос о распространении машинного производства. Департаменты, где было развито бумагопрядильное и бумаготкацкое дело. 3. Пожелания промышленников. Антагонизм между владельцами прядилен и владельцами ткацких и ситцевых мануфактур. Отношение правительства к этому антагонизму. Показание Ришара-Ленуара в совещании во дворце. Рассказ Наполеона о том же совещании. Издание декрета 22 февраля 1806 года.

49

Нац. арх. AF. IV. 1060. Rapport à Sa Majesté Impériale sur les effets de l’arrêté du 6 brumaire. Messidor, an XII:…il excitait les plus fortes réclamations surtout de la part d’un grand nombre de manufacturiers…

50

Там же:…il est de fait que, de ce moment, l’industrie française n’a rien à craindre de la rivalité étrangère pour la consommation intérieure.

51

Blanc de Volx. Etat commercial de la France, t. I. Paris, 1803, стр. 249 и сл.

52

Нац. библ. Lb⁴³ 210. Le bon sens d’un manufacturier ou convient-il à la France faire un traité de commerce avec l’Angleterre. Rouen, an X.

53

Нац. арх. AF. IV. 1060. Paris, le 22 prairial, an X. Rapport présenté au premier Consul de la République par le ministre de l’Intérieur. Sur le Commerce.

54

Cp. Un hiver à Paris sous le Consulat (1802–1803). D’après les lettres de J. F. Reinhardt. Paris, 1896, стр. 386: Le gouvernement paraît disposé à cacher à la nation l’imminence de cette guerre (1 mars 1803).

55

England and Napoléon in 1803, being the despatches of lord Whithworth and others, ed. for the Royal Historical Society by O. Browning. London, 1887, стр. 254 (нота, 23 флореаля XI года): Aujourd’hui la convenance de l’Angleterre exige une garantie contre la France, et l’Angleterre garde Malte… Demain la convenance de l’Angleterre demandera une garantie contre les progrès de l’industrie française, et on proposera un tarif de commerce pour arrêter les progrès de notre industrie. Si nous réparons nos ports… si par quelque encouragement nous relevons nos manufactures etc., on demandera que nos ports soient dégradés… que nos manufactures soient ruinées.

56

Нац. библ. Lb⁴³ 237. Réflexions d’un Français sur la conduite que vient de tenir l’Angleterre, par T. chef de brigade du génie. Paris, floréal, an II — juin 1803: Français, réunissons nous, la guerre que nous allons soutenir n’est pas le fruit d’un caprice, ni d’un calcul d’ambition ou de vaine gloire… Un gouvernement ambitieux veut nous dicter des lois, il commande et nous limite même le temps qu’il nous donne pour lui obéir… il faut fermer nos ports, détruire nos métiers, étouffer notre industrie: à ce titre il voudra bien faire un nouveau traité.

57

См. печатную прокламацию Le préfet du département du Gard, commissaire délégué du gouvernement… au maire de la ville de Beaucaire:… les progrès rapides de nos manufactures et la renaissance de notre commerce sont évidemment le véritable motif de la guerre injuste que le gouvernement britannique ose nous déclarer. Il a senti que la paix avait rétabli la confiance; que nos capitaux se dirigeaient avec abondance vers l’industrie; que les mécaniques qui facilitent le travail se perfectionnaient et se multipliaient tous les jours… l’industrie de cette isle avide et orgueilleuse ne pourrait bientôt plus soutenir la concurrence de l’industrie française. C’est donc notre industrie que nous avons à défendre etc., etc. (Nismes, le 10 messidor de l’an XI — 29 июня 1803 г.).

58

Архив Лионской торговой палаты, Procès-verbaux des délibérations, 14 (заседание 13 prairial, an XI): Le commerce commençait à renaître à l’ombre de l’olivier; une nation rivale, jalouse de nos succès, se propose d’attenuer vos bienfaits en troublant le repos nécessaire à l’industrie française. Votre modération, votre sagesse ont arrêté pendant quelque temps les efforts de nos ennemis naturels; mais l’honneur national ne vous a pas permis de sacrifier même au bonheur de la France les justes ressentiments qu’une politique mensongère ne pouvait pas donner vainement au vainqueur et au pacificateur de l’Europe.

59

Британский музей, № 8135-a-38. An adress to the mechanics, artificers, manufacturers and labourers of England on the subject of the threatened invasion (1803): There is opinion… it is most prevalent amongst those whose lot is to gain their daily subsistance by the sweat of their brows… that men… would be in no worse position if the conquest of this country should take place, than they are at present.

60

Там же, стр. 10.

61

Наполеон — контрадмиралу Депре, морскому министру. Saint-Cloud, 1 prairial, an XI (21 mai 1803). Correspondance, t. VIII, стр. 321, № 6758.

62

Наполеон — Марескальки, министру иностранных дел Италийской республики. Paris, 2 prairial, an XI (22 mai 1803). Correspondance, t. VIII, стр. 322, Ni 6759.

63

Наполеон — генералу Мортье, Bruges, 22 messidor, an XI (11 juillet, 1803). Correspondance, t. VIII, стр. 398, № 6904.

64

Наполеон — генералу Бертье. Bruxelles, 10 thermidor, an XI (29 juillet 1803). Correspondance, t. VIII, стр. 427, Ni 6959.