См. также примеч. к стих. «Ex tenebris lux», с. 539.
Ф. И. Тютчеву. Впервые — «В память Ф. М. Достоевского», СПб., 1881, с. 12. Стих. было прочитано Майковым на торжественном общем собрания С.-Петербургского благотворительного общества 14 февраля 1881 г. Бедовой правленый автограф с подзаг. «(В 1865 году в альбом)». Другой автограф — в тексте одной из допечатных редакций «трагедии в октавах» «Княжна ***», посвященной памяти Ф. И. Тютчева, под загл. «Вместо Пролога», с подзаг. «Стихи, ему написанные в 1869 г.». Во всех печатных изданиях имеет дату: 1874. Однако стих., по-видимому, написано при жизни Тютчева, то есть не позднее 15 июля 1873 г. «...Знакомство с Ф. И. Тютчевым, — писал Майков в 1887 г. своему сослуживцу и биографу М. Л. Златковскому, — окончательно поставило меня на ноги, дало высокие точки зрения на жизнь и мир, Россию и ее судьбы в прошлом, настоящем и будущем...» (М. Л. Златковский. Аполлон Николаевич Майков, СПб., 1888, с. 41). В архиве Майкова сохранилось недатированное стих. «Ф. И. Тютчев»:
Майков редактировал собрание стихов поэта в издании 1886 года. Поймите лишь и т. д. — По воспоминаниям Майкова, Ф. М. Достоевский по поводу этих строк «воскликнул: «Да, да, поймите лишь! именно, именно, только бы поняли! Да нет, не поймут!..»» («В память Ф. М. Достоевского», с. 13).
Три смерти. Впервые — «Библиотека для чтения», 1857, No 10, с. 195, с подзаг. «Лирическая сцена из древнего мира», без посвящ., с обширными авторскими примечаниями, более не переиздававшимися, и цензурной купюрой ст. 284-292, замененных двумя строками точек. Окончательный текст впервые — Полн. собр. соч. А. Н. Майкова, СПб., 1893, т. 3, с. 3.
Лирическая драма «Три смерти» представляет собой часть обширного творческого замысла Майкова, связанного с постоянным интересом поэта к истории античности и раннего христианства. Замысел возник в конце 1830-х годов. Первой попыткой его воплощения явились «римские сцены времен пятого века христианства» «Олинф и Эсфирь» (1841), напечатанные в «Стихотворениях Аполлона Майкова», СПб., 1842. В предисловии к публикации автор писал, что эти сцены «суть опыт изобразить противоположность» двух начал, которые явились в Римской империи периода упадка и «не могли остаться в мире: чувственность и духовность, жизнь внешняя и внутренняя, явились во вражде, в противодействии, в борьбе на жизнь и смерть». Первый опыт не удался поэту, «римские сцены» при его жизни никогда не перепечатывались полностью. Значительную роль в дальнейшем формировании драматического цикла сыграл, по-видимому, отзыв Белинского, в котором не только были отмечены серьезные недостатки «Олинфа и Эсфири», но и определены возможности развития интересовавшей Майкова темы, им не реализованные (В. Г. Белинский. Поли, собр. соч. в 13 тт., М., 1953-1959, изд. АН СССР, т. VI, с. 2223). Мысли Белинского об истории Рима, обращенные скорее в современность, чем в прошлое, оказались созвучными размышлениям и настроениям поэта и в какой-то мере способствовали созданию лирической драмы «Три смерти».
Работе Майкова над драматическим циклом предшествовало и сопутствовало серьезное изучение важнейших источников и исторических сочинений, относящихся к интересовавшей его эпохе. В биографических заметках второй половины 1850-х годов он писал: «Изучение философских систем породило «Три смерти», пьесу, которая писалась долю, или, лучше сказать, за которую я принимался несколько раз, обделывая то одно, то другое лицо, смотря по тому, находился ли я под влиянием стоицизма или эпикуреизма» (Ежегодник, 1975, с. 80). С другой стороны, замечал автор в письме к С. С. Дудышкину от 19 мая 1858 г., «...я не мог этих философов заставить остаться отвлеченными идеями, — в каждом из них сказывается человек, несмотря на то, что у каждого в голове теория; Лукан — малодушный мальчик, который, по восприимчивой натуре, в минуту может быть героем; Сенека все-таки вышел стариком и падает перед сомнением в своем призвании; Люций тоже иногда выходит из себя» (Ежегодник, 1975, с. 108). В набросках предисловия к «Трем смертям» поэт дает истолкование того периода истории, к которому относится его произведение, и характеризует главных действующих лиц драматического действия: «Всякому ясно, что эта пьеса представляет три взгляда на жизнь людей древнего мира, в эту эпоху уже быстро катившегося к своему падению <...> Сам этот эпикуреец более по имени эпикуреец, или представитель эпикурейцев последних времен Рима, когда они далеко ушли от учения своего основателя <...> Они в эти времена скорее были скептики в своих метафизических понятиях, и из доктрин учителя сохранили только любовь к наслаждениям земными благами <...> Сенека представляет противуположную сторону — твердое убеждение в своей философии — и страдание оттого, что она отвергнута миром, и оттого, что он чувствует бессилие человека спасти мир без непосредственной помощи божества. Лукан — молодой человек, избалованный счастьем, увлекающийся минутой. Спасти жизнь — его главная цель. Оттого такая непоследовательность в его мыслях: то он стращает возмутить Рим, то рвется у ног Нерона испросить прощение. Геройский конец женщины вдохновляет его — и он умер героем. В изложенных мною общих чертах я строго старался соблюсти историческую верность. Характер эпохи, картина общества, характер каждого лица — вот черты, от которых уклониться было бы грех. Что же до фактической верности — то перед нею я сильно погрешил: впрочем, кто хочет знать историю, тот обратится к Тациту, а не к моей пьесе, которая не более как поэтическое воспроизведение в картине духа эпохи». Как видно из незаконченных примеч. Майкова к драме, он собирался специально оговорить наиболее существенные отступления от исторических фактов, как, например, сцена смерти Сенеки, В «Трех смертях» можно отметить и ряд других эпизодов, восходящих к сочинениям историков, но переданных с некоторыми изменениями. Таков, например, рассказ Лукана о поэтическом состязании с Нероном или Ученика — об Эпихариде. Драма была закончена, по-видимому, в конце 1851 г. Ее первоначальная редакция под загл. «Выбор смерти», значительно более острая с политической точки зрения, чем окончательная, по цензурным условиям не могла быть ни поставлена, ни напечатана, распространялась в списках и воспринималась как протест против тирании, как выступление в защиту свободы личности и свободы слова. «Майков написал превосходное стихотворение «Выбор смерти»... — писал П. А. Плетнев Я. К. Гроту 29 сентября 1851 г. — Это что-то небывалое в новейшей поэзии нашей» (Переписка Я. К. Грота с П. А. Плетневым, т. 3, Пб., 1896, с. 559). «Оба новые стихотворения свои, — продолжал он 31 октября того же года, — Майков читал у меня сам: одно «Выбор смерти», а другое «Савонарола» <...> Только теперь и думать нельзя о напечатании: цензура покамест похожа на удава, который инстинктивно бросается душить все, что дышит» (Там же, с. 560). 19 ноября того же года Плетнев писал М. П. Погодину: «О печатании новых стихотворений Майкова при нынешней цензуре нечего и думать, хотя в них ничего нет, кроме высокой и прекрасной исторической истины» (ГБЛ). «Весело думать — и почти не верится, — писал Г. П. Данилевский Погодину 26 декабря 1851 г., — что в наше время еще являются такие произведения, как «Свои люди — сочтемся!» и «Выбор смерти»!» (Жизнь и труды М. П. Погодина, кн. XI, СПб., 1897, с. 414). В декабре 1854 г. драма была разыграна в доме архитектора А. Штакеншнейдера, причем Сенеку играл автор, Лукана — поэт В. Г. Бенедиктов, Люция — домашний учитель рисования Н. О. Осипов (Е. А. Штакеншнейдер. Дневник и записки, М.-Л., 1934, с. 44). Современники и в дальнейшем высоко оценивали «Три смерти». «С новым удовольствием прочел я лучшее поэтическое произведение нашего времени в октябрьской Библиотеке <для чтения>, — писал Майкову 27 ноября 1857 г. известный публицист П. Л. Лавров, — и с нетерпением ожидаю появления полного собрания стихотворений не только первого, но и единственного нашего объективного поэта» («Литературный архив», т. 2, М.-Л., 1940, с, 285). В «Трех смертях» «мы не можем не признать венца всей майковской деятельности...» — утверждал в 1859 г. критик А. В. Дружинин (А. В. Дружинин. Собр. соч. в 8 тт., Пб., 1865-1867, т. 7, с. 513). В 1861 г. Д. И. Писарев назвал «Три смерти» в числе лучших произведений Майкова (Д. И. Писарев. Собр. соч. в 4 тт., М.-Л., 1955-1956, т. 1, с. 196). М. Горький рекомендовал включить драму «Три смерти» в один из сборников русской по