Слышал я, что ты всех просишь,
На снурок чтоб написать;*
Но снурков ты много носишь,
Я не знаю, как начать.
___
Коль снурок ты получаешь
От невинныя красы,
От которой ты страдаешь;
Вздёрни ты его в часы.
___
От старухи коль снурочек
Получил, любезный мой,
Завяжи им вороточек
И платком его закрой.
___
Если от купчихи тучной
Есть снурочек: всем кажи:
«В знак любви благополучной»,
В тросточку снурок ввяжи.
___
Если ж ты прельстил кокетку,
И от ней имеешь снур,
Из снурочка сделай сетку,
Чтоб увязнул в ней Амур!
___
Коль от вздохов нет награды,
Прѐзри мира суеты̀,
Прекрати снурком досады:
На любом повессься ты!
С… М….на
(ХД № 4)
…
Ты мне твердишь, что Бог всё к лучшему здесь строит:
Уверен в мненьи я таком,
Но что ж тут лучшего и Бог и свет находит,
Тебя создавши дураком?
……ий.
(ХД № 5).
…
Стара, в морщинах, зла, седа,
Ах, можно ли в тебя влюбиться!
Что день, то новая беда,
И зуб за зубом всё валѝтся.
Напрасно тщишься ты рядиться:
Куда тебе плясать, мой свет!
Ах! – лучше постригись* – но нет –
Зачем: чертей она в обитель принесет?..
○
(ХД № 5).
В день ангела К.
Что б подарить на именины
Моей любезной К…….?
Я долго думал и не знал.
Как вдруг мне Аполлон предстал,
Предстал и – громко засмеялся:
«Чего, бедняжка, так смешался?
Нельзя ль причину мне открыть? –
Мне Феб так начал говорить. –
Иль начудесил на Парнасе?
Или ушибся на Пегасе?
Иль нет пера, или чернил,
Или давно воды не пил,
Воды кастальской, чистой, ясной…
Оставь сей важный вид ужасный,
Заботу мне свою открой». –
«О бог парнасский, удостой
Ты выслушать мою заботу,
Тогда оставишь ты охоту
Шутить, осмеивать меня, –
Ответствовал ему так я. –
Ты знаешь, что моя сестрица…» –
«Лилѐя эта круглолица?» –
Так бог парнасский перервал.
«Она, она, – я отвечал: –
Её сегодня именины;
Так видишь, я не без причины
Предался мыслям и смущен;
Тебе известно, в этот день,
Подарок должно ей поднесть,
А что у нашей братьи есть?
Ни лент, цепочек, ни супира».* –
«Но у тебя зато есть лира, –
На это Аполлон вскричал, –
И ты давно бы написал
На этот случай длинну оду,
Вверх дном поставил бы природу,
Заставил в ней бы всех плясать,
Заставил в ней бы всех кричать:
"О, день, толико вожделенный!
О, день, сугубо драгоценный!
О, день, бесчисленных утех!"» –
«Оставь, Феб, колкий этот смех!
А лучше дай мне наставленье,
Как описать души движенье,
Какое чувствую в сей час!
Что должен я просить у вас
Моей любезной К.......,
Какой должна она судьбины
От вас, о боги, ожидать?»
Мне Феб так начал отвечать:
«Проси лишь только парку люту,*
Чтоб отдалила ту минуту,
В котору должно нить пресечь,
Сестре в сырую землю лечь.
Сестра твоя добра̀, скромна̀,
Мила, приятна и умна, –
Нам нечего дать ей уж боле,
Признаться, и не в нашей воле».
Сказав сие, Феб скоро скрылся,