Настоятель печально покачал головой.
— Нет, Ваша светлость, — медленно подтвердил он, — обнаружить ее останки не удалось. На дне ущелья есть расщелина глубиной в несколько сот локтей. Никто даже и не пытался туда спускаться.
Воцарилось молчание. Потом судья Ди спросил:
— Кажется, башня, с которой она упала, находится непосредственно над кладовой? В таком случае это прямо напротив восточного крыла, где расположены отведенные мне покои.
— Совершенно верно. — Настоятель отпил глоток чая, очевидно, полагая, что настало время прекратить расспросы. Но судья Ди не пошевелился, чтобы откланяться. Некоторое время он поглаживал свои длинные бакенбарды, потом задал вопрос:
— У вас ведь нет монахинь, постоянно проживающих в монастыре?
— Нет! К счастью, нет! — На лице настоятеля появилась тонкая усмешка. — У меня и без того достаточно много забот! Но поскольку наш монастырь — разумеется, совершенно незаслуженно — пользуется высокой репутацией в этой провинции, многие семьи, чьи дочери желают посвятить себя религии, настаивают на том, чтобы постриг был принят именно здесь. В течение нескольких недель они получают наставления в вере, затем им вручается свидетельство о присвоении монашеского сана, они покидают нас и поселяются в каком-нибудь женском монастыре провинции.
Судья Ди чихнул. Вытерев усы шелковым платком, он учтиво произнес:
— Премного благодарен вам за разъяснения! Вы понимаете, что мои вопросы — простая формальность. Я даже помыслить не мог, чтобы здесь хоть в чем-то был нарушен закон.
Настоятель кивнул с серьезным видом. Судья опорожнил чашку с чаем и заключил:
— Вы только что упомянули Учителя Суня. Это случайно не тот ли знаменитый ученый и писатель Сунь Мин, который несколько лет назад служил при дворе в качестве наставника Его Императорского Величества?
— Да, он самый! Своим пребыванием здесь Учитель оказывает огромную честь нашему монастырю. Как вам известно, карьера Его преподобия была блистательна. В течение многих лет он занимал пост губернатора столицы, но после смерти двух жен вышел в отставку. Тогда-то его и назначили императорским наставником. К тому моменту, когда он покинул Императорский двор, трое его сыновей уже выросли. Они поступили на государственную службу, и тогда он решил посвятить оставшиеся годы жизни философским штудиям и избрал наш монастырь своей обителью. Его преподобие живет здесь уже более двух лет.
Медленно кивая, он продолжал с видимым удовлетворением:
— Присутствие здесь Учителя — воистину невиданная честь! И он не пытается держаться обособленно, проявляет живейший интерес ко всему, что здесь происходит, а также регулярно присутствует на наших религиозных службах. Поэтому Его преподобие великолепно осведомлен во всех наших делах и всегда охотно дает нам свои ценные советы.
Судья Ди с тоской представил, что ему придется нанести визит вежливости и этому высокочтимому мужу. Он спросил:
— А в какой части монастыря находится обитель Учителя?
— В его распоряжение была предоставлена западная башня. Но Ваша светлость сейчас может увидеть Учителя в Зале церемоний, где Его преподобие наблюдает представление. Ваша светлость встретит там также госпожу Бао, благочестивую вдову из столицы. Она прибыла сюда несколько дней назад вместе со своей дочерью Белой Розой, которая намеревается посвятить себя духовной жизни. Кроме того, там также присутствует господин Цзун Ли, известный поэт, прибывший к нам несколько недель назад. Вот и все наши гости. Остальные отложили планируемые визиты из-за ненастной погоды. Ну и конечно, театральная труппа господина Куань Лая, но, наверное, этот презренный сброд не представляет интереса для Вашей светлости.
Судья Ди энергично высморкался. Он был сердит: его всегда поражала та несправедливость, с которой люди в массе своей относятся к актерам, считая актерское ремесло подлым занятием и причисляя лицедеев к отверженным. Он ожидал от настоятеля более уважительного отношения к людям этой профессии, а потому сказал:
— По моему мнению, актеры делают полезное дело. Они за небольшую мзду поставляют простым смертным доступные развлечения и тем самым привносят живительную струю в слишком серую однообразную жизнь. Более того, исполняя сценки из далекого прошлого, они знакомят наш народ с его великой историей. Между тем ваши мистерии по преимуществу лишены этого.
Настоятель строго заметил:
— Наши мистерии скорее аллегорические, чем исторические. Они предполагают распространение Истины и поэтому ни в коей мере не могут приравниваться к обычным театральным представлениям. — Чтобы как-то смягчить категоричность своего замечания, он добавил с улыбкой: — И все же я надеюсь, что Ваша светлость сможет убедиться, что они не совсем лишены историчности. Театральные маски и костюмы, которым нашлось применение в этих мистериях, были изготовлены в нашем монастыре более ста лет тому назад; это раритеты. А теперь позвольте, я провожу Вашу светлость в зал. Представление началось в полдень, и сейчас идут уже заключительные сцены. Затем я прошу вас проследовать в трапезную и разделить с нами простой и скромный ужин. Я надеюсь, Ваша светлость милостиво согласится принять участие в трапезе.