Все время, пока они спускались вниз, Дао Гань хранил молчание и, только когда они свернули на песчаную дорожку, заметил:
— Но ведь дорогой перстень не может служить бесспорным свидетельством того, что он был человеком состоятельным, Ваше благородие. Бродяги нередко бывают очень суеверны и потому носят при себе какой-то украденный предмет, потому что считают, что он приносит им удачу. Они никогда не расстанутся с таким талисманом, даже если остро нуждаются в деньгах. Кроме того, среди них порой встречаются обнищавшие представители знатных семей, так что убитый вполне мог быть из их числа. Перстень мог служить ему напоминанием о лучших днях, и он был привязан к нему в силу каких-то сентиментальных чувств.
— Да, твои соображения не лишены оснований, — признал судья Ди. — Все же давай-ка вначале проверим, нет ли еще каких-нибудь срочных дел, которыми нам предстоит заняться на утреннем заседании. А я тем временем пойду переоденусь: совсем промок от пота. Сразу же приходи ко мне в рабочий кабинет.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Кабинет судьи Ди находился сразу за большим залом, который служил для проведения судебных заседаний. Всю заднюю стену его небольшой комнаты занимали деревянные полки, заваленные служебными бумагами и покрытыми черным лаком коробками из свиной кожи. Судья Ди сидел в кресле за длинным письменным столом и бегло просматривал пачку бумаг, которые доставил ему из канцелярии Дао Гань.
— Несколько рядовых дел, — заметил судья. — Поэтому я полагаю, что утреннее заседание не должно отнять у нас слишком много времени. — Он отхлебнул чай, который подал ему Дао Гань, и сказал: — Присаживайся, у меня есть еще полчаса, после чего мне нужно будет переодеться для официального заседания. Скажи мне, что, по твоему мнению, могут означать эти четыре отрубленных пальца?
Дао Гань опустошил свою чашку и заерзал на деревянном табурете. Потом задумчиво сказал:
— Вначале я решил, что этот человек, возможно, ввязался в драку и схватился рукой за нож или меч противника. Но тогда бы пальцы не были срезаны так ровно, вместе с костями. Нет, ему намеренно их отрубили.
— Почему ты в этом уверен?
— Как известно Вашему благородию, банды бродяг нередко организованы по принципу тайных братств, хотя это и запрещено законом. Каждый вновь принятый член подобного братства должен дать главарю присягу на верность, и в доказательство того, что он относится к этому со всей серьезностью и является мужественным человеком, он должен отрубить себе кончик мизинца на левой руке. Это является в преступном мире веским доказательством принадлежности к тайному братству. Если допустить, что это убийство было результатом сведения внутренних счетов между членами банды, то тогда убийцы отрубили ему четыре пальца, чтобы таким образом замаскировать отсутствие кончика мизинца, а следовательно — и причин этого преступления.
— Очень убедительная теория! одобрительно воскликнул судья.
— Хотя, естественно, не следует упускать из виду возможность, что, прежде чем убить, его могли пытать, чтобы добиться от него каких-то показаний. Но…
Тут отворилась дверь и вошел судебный врач. Почтительно поприветствовав судью, он положил на стол письменное заключение и сказал:
— Это мой отчет, Ваше благородие. Здесь есть все, разумеется за исключением имени. Убитому было около пятидесяти, и он пребывал в добром здравии. Я не обнаружил никаких телесных недостатков, никаких шрамов, родинок или прочих отличительных признаков. Он был убит ударом в затылок, очевидно, небольшим, но тяжелым молотком. Рана в черепе имеет достаточно четкие очертания, а глубина ее около полутора вершков. Четыре пальца на левой руке отрублены одним ударом незадолго до или сразу после смерти. Судя по одеревенению трупа, смерть наступила вчера вечером. — Врач посмотрел на судью и с некоторой неуверенностью в голосе продолжал: — Мне не вполне ясна ситуация с этими четырьмя пальцами, Ваше благородие. Я тщательно осмотрел обрубки и пришел к выводу, что кости не раздроблены, а вместе с мясом срезаны очень ровно. Очевидно, руку положили на плаху или стол, а потом все четыре пальца одновременно отсекли каким-то невероятно острым инструментом. Это не мог быть топор или меч, потому что в таком случае срез не был бы столь ровным и гладким. Собственно говоря, я даже не знаю, что предположить.
Судья Ди молча просматривал заключение. Потом он поднял взгляд и спросил:
— А как выглядели его ступни?
— Типичные ноги бродяги, Ваше благородие. Мозолистые, со стертыми ногтями. Ноги человека, который ежедневно много ходил.