Вопрос художественного преддверия соцреализма стал предметом новой волны интереса к советской культуре уже на другом историческом витке. Надо сказать, что интенсивные процессы структурного изменения современной культуры в конце XX — начале XXI в., особенно заметные на отечественном художественном полотне, актуализировали в разных формах общественной рефлексии целый блок проблем, связанных с переосмыслением исторических основ генезиса основных художественных течений отечественной культуры.
На наш взгляд, это вызвано главным образом утверждением тотальности постмодернизма на российском пространстве. Невозможность понимания сущности последнего из него самого заставляет многих исследователей прибегать к компаративистскому анализу разных художественных течений XX века (включая такое как соцреализм).
К такому приему в своих работах прибегает целый ряд авторов (И. Голомшток[101], Б. Гройс[102], М.Л. Гаспаров[103], В. Паперный[104], И.П. Смирнов[105], В. Курицын[106]), которые рассматривают разные идейно-художественные направления в фокусе их культурного пересечения (например, русского авангардизма и соцреализма, символизма и соцреализма, соцреализма и сюрреализма, кубизма и коммунизма, футуризма и символизма и т. д.).
Другой исходной субстанцией соцреализма является практика социального творчества 20-х гг., о «неповторимой и незабываемой» атмосфере которых С. Эйзенштейн писал следующее: «Кругом бурлит великолепная творческая напряженность двадцатых годов. Она разбегается безумием молодых побегов сумасшедшей выдумки, бредовых затей, безудержной смелости. И все это в бешеном желании выразить каким-то новым путем, каким-то новым образом переживаемое»[107]. Вырастающий из этого «бурления» художественный метод закономерно был найден, причем найден не только Эйзенштейном, но и всем «основным течением» советской культуры.
Социалистический реализм, рождаясь, как и советская культура, из противоречий революции, несет на себе ее отпечаток с момента своего рождения. Как таковой этот метод с самого начала оказался пронизан противоположностью двух основополагающих и в то же время противоборствующих тенденций. Первая была следствием основного (освободительного) течения советской культуры, вторая стала отражением действительных форм «строительства социализма» и потому оказалась пронизана (позднее — подчинена) отчужденно-бюрократическими формами политико-идеологической гегемонии номенклатуры.
Рассмотрим это противоречие подробнее, начав с первой тенденции.
Социальное творчество 20-х гг. объективно спроецировалось в культуру его собственным методом, связанным с разрешением действительных противоречий, — соцреализмом. Вот почему этот метод позволил уже в идеальной форме создавать, причем по законам социального творчества, освобождаемую (состояние завершения здесь может рассматриваться лишь как вектор развития ее меры) от отчуждения объективную реальность.
Результатом этого становится появление (в форме идеального) новой «разотчужденной» действительности, не равной объективно существующей реальности, т.к. первая появляется вследствие действительного преодоления существующих и потому конкретно-исторических противоречий. «Разотчужденная действительность»[108] искусства соцреализма — это отраженная идеальным образом объективная реальность не столько со снятыми, сколько со снимаемыми в ней противоречиями. И именно поэтому она является идеальным образом самой объективной действительности, т.е. ее идеалом.
Как писал А. Синявский: «Соцреализм исходит из идеального образа, которому он уподобляет реальную действительность. Требование правдиво изображать жизнь в ее революционном развитии ничего другого не обозначает, как призыв изображать правду в идеальном освещении, давать идеальную интерпретацию реальности, писать должное как реальность, писать должное как действительное. Мы изображаем жизнь такой, какой она обязана стать, повинуясь логике марксизма. Поэтому соцреализм, пожалуй, имело бы смысл назвать социалистическим классицизмом»[109].
Однако художественное снятие противоречий в процессе сотворения новой (художественной) реальности предполагало, во-первых, понимание, точнее, — критическое восприятие этих противоречий художником и, во-вторых, деятельность, связанную с теми общественных формами своего творчества, которые бы позволяли разрешить данные противоречия.
102
Гройс Б. Полуторный стиль: социалистический реализм между модернизмом и постмодернизмом // НЛО. 1995, № 15; Утопия и обмен. М., 1994.
103
Гаспаров М.Л. Антиномичность поэтики русского модернизма // Связь времен. Проблемы преемственности в русской литературе конца XIX — начала XX в. М., 1992.
107
Эйзенштейн С. Как я стал режиссером // Эйзенштейн С. Избранные произведения. В 6 т. М., 1964. Т. I. С. 103.
108
«Именно это — общечеловеческий, нравственный и исторический смысл всего советского строительства, как единственного пути развития общества — и было той новизной и тем преимуществом, которые внесла советская литература в сокровищницу мировой литературы», — отметил в своем докладе в Институте мировой литературы А. Толстой. — См.: Толстой А. Четверть века советской литературы. Собр. соч. В 10 т. М., 1961. Т. 10. С. 540.
109
Синявский А. (Абрам Терц). Что такое социалистический реализм (фрагменты из работы) // Избавление от миражей. Соцреализм сегодня. М., 1990. С. 71.