Известно, что на заре средневековья эти лены состояли не обязательно лишь из земельных наделов, но, например, и из права собирать дань с населения определенных территорий. Не кто иной, как Маркс, писал о "вассалитете без ленов или ленах, состоящих из дани". Номенклатурный "лен" состоит из власти".
Особенностью номенклатуры было то, что те, кто в неё попал, в подавляющем большинстве случаев оставался в ней уже навсегда. Если некто "лажал" на своём месте, его, конечно, переводили на другое. Иногда – даже с понижением. Но, тем не менее, в номенклатуре он оставался. И… руководил. Что характерно, было практически безразлично, чем именно. Из одной отрасли производства могли перевести в любую другую, назначить заведовать каким-либо "сектором" и так далее.
Как думаете, можно ли уметь руководить всем, чем угодно Я, может быть, консервативен, но считаю, что надо иметь какое-то представление о том, чем управляешь.
Но ладно – можно представить теоретически некоего гениального управляющего, который мгновенно понимает систему любого производства, связи с поставщиками, смежниками и так далее, а заодно "на ять" знает психологию, социологию и так далее, чтобы быть способным продвигать идеологию… Ну и так далее. Почетный Леонардо Советского Союза.
А можете представить, что таких вот – много?
Положение номенклатуры, практически закрытый вход в её ряды "снизу", не-отсеивание кадров из-за профнепригодности, а позже – пристраивание "на тёплое место" своих детей. Ну и так далее, и тому подобное…
Как будет себя вести ПОСРЕДСТВЕННОСТЬ, селекционированная путем отрицательного отбора, на ответственном руководящем посту Не трудно догадаться: любыми путями брать на себя как можно меньше ответственности.
Очень ярко процедура принятия решения описана тем же Восленским:
"Секретарь комитета даст указание заведующему отделом подготовить проект решения, сообщив при этом, в каком духе он должен быть составлен.
Заведующий отделом сам, конечно, ничего писать не будет: это ниже его достоинства, он должен только подписывать, визировать или писать резолюции на бумагах. Он поручит заведующему соответствующим сектором или руководителю группы представить ему к определенному сроку подготовленный проект.
Заведующий сектором тоже сам писать не будет: он, правда, больше визирует, чем подписывает, и больше разъясняет устно, чем пишет резолюции, но сочинять текст решения тоже ниже его достоинства. Немаловажным соображением является также то, что если он просто одобрил, то в случае неудачи всегда можно отговориться спешкой или самокритично признать недосмотр, а если бы он писал, то ответственный – только он. Поэтому заведующий сектором вызовет того из своих сотрудников, к компетенции которого относится подлежащий решению вопрос, и – уже подробно – изложит ему свои соображения насчет проекта решения.
Сотрудник, вернувшись в свою комнату, не сразу возьмется за перо. Он знает, что он и есть ответственный. Поэтому, чем щекотливее дело, тем тщательнее он постарается разложить ответственность. Он поговорит с коллегами из тех отделов, компетенцию которых в какой-либо мере затрагивает вопрос, а также с руководителями заинтересованных ведомств. Ему, однако, даже в голову не придет поговорить с юристом; в партийных органах, в противоположность другим ведомствам, нет юрисконсультов: номенклатура стоит над законом.
Затем он сядет писать проект (если имеется проект, представленный ведомством, то, опираясь на его текст). Решение бывает в большинстве случаев коротким. Если же речь пойдет о длинной резолюции, то готовить её будет целая группа людей. Впрочем, такие резолюции пишут лишь для пленумов, конференций и съездов, то есть для постановки на сцене, бюро и секретариаты ограничиваются краткими – в пару строк – решениями.
Проект составлен и двинется наверх. Он будет показан заведующему сектором. Согласованный с ним вариант будет с визой заведующего сектором направлен заведующему отделом (или его заместителю). После того, как и на этом уровне текст полностью согласован, он будет в нужном количестве экземпляров, подписанный заведующим (или заместителем заведующего) отделом и заведующим сектором, представлен секретарю комитета. Когда, наконец, проект решения, как принято говорить, "доведен до кондиции", он будет поставлен на рассмотрение и голосование бюро или секретариата комитета".
Представляете скорость принятия решений При этом: чем вопрос ответственнее, тем больше риск, а рисковать-то не хочется… Поэтому в лучшем случае всё утопает в согласованиях. Первый принцип бюрократа: "чем больше бумаг – тем лучше". А в худшем случае всё просто тормозится, "кладётся под сукно". Зачем брать на себя ответственность? Ничего не делая, не ошибешься!