Такова в общих чертах картина общественного неравенства, характерного для рабовладельческого строя. Следует оговориться, что развитие общества — чрезвычайно сложный процесс, проходивший по-разному в разных странах. Положение рабов в государствах древнего Востока имело свои особенности по сравнению с положением рабов в древней Греции, система рабовладения в период ее зарождения существенно отличалась от системы рабовладения в период ее упадка и т. д. Чтобы покарать все эти оттенки, понадобились бы целые тома. Поэтому мы здесь говорим о наиболее существенных чертах рабовладельческого строя в пору его расцвета.
Жестокое угнетение трудящихся вызывало многочисленные восстания городской и сельской бедноты и особенно рабов. Самые крупные из них, как, например, восстание Спартака, до основания потрясали рабовладельческий строй и готовили почву для его падения. Почти все эти восстания проходили под лозунгом равенства. Так, вождь одного из крупных восстаний рабов во II в. до н. э. — Аристоник провозглашал своей целью создание «государства равных».
В более поздние времена требование равенства нашло свое обоснование в учении раннего христианства, которое возникло как религия угнетенных и униженных, как форма стихийного протеста масс против общественной несправедливости. В первых религиозных книгах говорилось, что все люди равны перед богом, богачи подвергались проклятию, а бедняки призывались силой отнять у них имущество, нажитое нечестным путем.
Но революционные элементы недолго сохранялись в христианском вероучении. Из первых христианских «пастырей» быстро сформировалась каста профессиональных священнослужителей, использовавших веру людей в «спасителя» для собственного обогащения. Очень скоро поняли преимущества христианской религии как средства обмана масс и господствующие классы рабовладельческого общества. Они легко нашли общий язык с верхушкой духовенства и от политики гонения перешли к политике поощрения христианства, объявив его государственной религией. Соответственно изменились и христианские догматы. Теперь религиозные книги поучали, что деление людей на богатых и бедных, на господ и рабов — нормальный порядок вещей, установленный свыше, а власть земных царей имеет божественное происхождение, что каждый должен быть доволен своим жребием, проявлять покорность и смирение. В виде утешения за голодную жизнь на земле бедняку обещали рай на том свете, где ему «воздадут сторицей». Миф о «загробном мире» имел прямым назначением отвлекать трудящихся от борьбы против угнетателей.
Так христианская религия и церковь (как, впрочем, и другие религии) стали орудием обмана масс, упрочения власти эксплуататорских классов. Эту реакционную роль они играли на протяжении всей истории, включая капиталистическое общество.
Однако ни христианская религия, ни римские легионы не могли спасти рабовладельческий строй, раздиравшийся острыми внутренними противоречиями. Дальнейшее развитие производительных сил нуждалось в работниках, которые, в отличие от рабов, были бы более или менее заинтересованы в результатах своего труда. На смену рабовладению пришел феодальный (или крепостнический) строй, основу которого составляла собственность феодалов на землю. Крепостнику-помещику принадлежала также неполная собственность на личность крестьянина, работавшего на господской земле и имевшего свое небольшое хозяйство.
Хотя положение крепостных крестьян было лучшим по сравнению с положением рабов, неравенство между двумя основными классами феодального общества проявлялось в не менее диких формах, чем при рабовладении. Крепостные содержали своим трудом феодала и его челядь, они поставляли молодежь для завоевательных походов. Помещик торговал крепостными, самочинно творил над ними суд и расправу. Когда крепостной женился, право первой ночи принадлежало феодалу.
В феодальном обществе неравенство распространялось не только на отношения между крепостными и помещиками. Если попытаться изобразить феодальный строй графически, то лучше пирамиды ничего не придумаешь. Внизу — многочисленные крепостные, они составляют широкое основание пирамиды. Чуть повыше ремесленники, трудовой люд городов. Над ними — мелкие дворянчики, приходские попы, купцы, лавочники. Ещё выше — крупные феодалы: князья, маркизы, герцоги, верхушка церковного духовенства — епископы, кардиналы. Пирамиду увенчивает король — абсолютный повелитель, которому принадлежит жизнь его подданных. Его власть ничем не ограничена. Господствующая идеология феодального общества утверждала, что монарх—наместник бога на земле, страна жива его духом, все люди «под ним», они его подданные. Суть этой идеологии коротко выразил один из французских королей — Людовик XIV. «Государство — это я»,— говорил он. И под этой фразой с удовольствием подписались бы все монархи мира — от русского самодержца до турецкого султана.