Сообщалось, что на Пасху весь мир постигнет страшная кара и вне Мюнстера сохранится только каждый десятый.
«Пусть никто не думает ни о муже, ни о жене, ни о ребенке, если они неверные. Не берите их с собой, они бесполезны Божьей общине»
«Если же кто останется, я в его крови неповинен», — заканчивает листок, подписанный «Эммануил»
Повсюду рассылалась книга
«Реституция или восстановление истинного христианского учения, веры и жизни».
В ней говорилось, что истина была лишь приоткрыта Эразму, Цвингли и Лютеру, но воссияла в Маттисе и Иогане из Лейдена (как к этому времени стал называться Бокельзон). Большая роль отводится Ветхому Завету, которой не отменен и не устарел, Царство Христа на земле мыслится чисто физически. Оно включает общность имущества и многоженство. Заканчивается книга словами:
«в наше время христианам разрешено обратить меч против безбожных властей»
Другим популярным произведением была «Книжечка о мести». Она вся — призыв к убийству и мести. Только после осуществления мести явится новая земля и новое небо Божьему народу.
«Вспомните о том, что они нам сделали; все это должно быть им воздано той же мерой, какой и они мерили. Внимайте и не считайте грехом то, что не грех»
Из Мюнстера были посланы апостолы, пропагандировавшие восстание и поддержку «Нового Иерусалима». Особенно большой успех они имели в Голландии. Эразм Шет писал Эразму Роттердамскому:
«Едва ли есть местечко или город, где не тлеет пепел возмущения. Коммунизм, который они проповедуют, привлекает массы со всех сторон»
Во многих городах число вновь крестившихся измерялось сотнями, среди них были и многие влиятельные люди. В Кельне сообщалось о 700 вновь крестившихся, в Эссене — о 200. Возбуждение все росло. В Амстердаме однажды по улицам бегали пятеро совершенно голых людей с мечами в руках и предрекали скорой конец мира. Большие толпы вооруженных анабаптистов двигались к Мюнстеру. 1600 человек собралось в Волленхове. 30 кораблей, имея на борту вооруженных анабаптистов, вышли из Амстердама и произвели высадку у Генемиден. Вскоре туда прибыл еще 21 корабль с 3000 мужчин, женщин и детей. Голландским властям с трудом удалось рассеять эти толпы. В городе Варенбурге община анабаптистов закупала оружие, и бургамистр был так запуган, что появлялся только в сопровождении ста стражников. В Мюнстере пророк Иоган Дюзеншнур составил список городов, которые должны вскоре перейти к «детям божиим». На первом месте в нем стоял Сеет (Soest). Туда направилась делегация пророков. Они вошли в город открыто и торжественно и проповедовали восстание. Властям с трудом удалось изгнать их.
Естественно, что это движение перепугало не только епископа Франца фон Вальдека, во владениях которого находился Мюнстер, но и правителей соседних земель. Хоть и медленно, стало собираться войско, которое осадило Мюнстер. Город был прекрасно укреплен и обладал большими запасами. Осада была делом трудным — она затянулась на 14 месяцев.
Одной из первых жертв войны оказался вождь анабаптистов Маттис. Однажды за общей трапезой, на какие часто собирались мюнстерские анабаптисты, он воскликнул: «Да будет воля Твоя, а не моя!» — и стал прощаться, целуясь с присутствующими. Оказывается, ему было видение, что он должен вызвать неверных на бой по примеру Самсона. Действительно, на следующий день он вышел с небольшой группой добровольцев за стены и был изрублен ландскнехтами.
Тогда с проповедью выступил его соратник Бокельзон (Иоган Лейденский):
«Бог даст вам другого пророка, который будет еще могущественнее. Бог пожелал, чтобы Маттис умер, дабы вы не верили в него больше, чем в Бога».
В следующие дни Бокельзон стал новым пророком, наследником Маттиса (29,с.207).
Однажды Господь замкнул Иогану (Бокельзону) уста на три дня. Когда он обрел дар речи, то объявил, что ему было откровение — о новом правлении в городе. Власть совета должна быть упразднена, и под руководством пророка 12 старейшин должны править городом. Имена старейшин были оглашены — ими, без всяких выборов, стали влиятельнейшие из голландских проповедников.
Затем перешли к самому, пожалуй, радикальному нововведению — учреждению многоженства. Такого духа идеи встречались и раньше в проповедях анабаптистов. Их подкрепляли ссылками на образ жизни патриархов в Ветхом Завете. Новому закону благоприятствовало то, что после изгнания безбожников в Мюнстере оказалось в 2–3 раза больше женщин, чем мужчин. Введение многоженства было дополнено законом, согласно которому все женщины, возраст которых этому не препятствовал, были обязаны иметь мужа. Начался дележ женщин. Очевидцы рассказывают о насилиях и самоубийствах. Об атмосфере, в которой осуществлялся этот закон, говорит другое постановление, запрещавшее при выборе жены врываться толпой в дом. Можно себе представить, какова была жизнь новых семей. И в нее еще вмешивались власти, время от времени устраивая публичные казни непокорных жен.
Обобществление имущества и многоженство вызвали в городе значительную оппозицию. Недовольные захватили главных пророков и потребовали отмены этих мер. Но они были окружены анабаптистами, сохранившими верность Бокельзону — в основном голландцами и фризами — и вынуждены были сдаться. Их привязали к деревьям и расстреляли. «Кто сделает первый выстрел, окажет услугу Богу». — воскликнул Бокельзон.
Поражение оппозиции совпало с крупной военной победой — удалось отбить большой штурм осаждающих. Армия их была плохо организована и, по-видимому, в ее среде были анабаптисты — в Мюнстере знали о часе штурма. Потери осаждающих были столь велики, что смелая вылазка могла бы уничтожить всю их армию. Оба эти события сильно укрепили положение Бокельзона.
Однажды пророк Дюзеншнур сообщил, что ему было видение — Иоган должен стать царем всей земли и владеть троном и скипетром своего отца Давида, пока престол не займет сам Господь. Бокельзон подтвердил, что и ему было такое же видение. Пением псалмов было завершено избрание царя.
Бокельзон окружил себя пышным двором, создал придворные должности, отряд телохранителей. Он брал все новых и новых жен, среди которых место первой жены занимала Дивара — «красивейшая из всех женщин», вдова Маттиса, перешедшая по наследству к Бокельзону. Ему сделали две золотые короны, украшенные драгоценными камнями — царскую и императорскую. Его эмблемой был земной шар с двумя скрещивающимися мечами — знак его власти над все миром.
Царь появлялся под звуки фанфар, в сопровождении конной гвардии. Впереди шел гофмейстер с белым жезлом, позади — роскошно одетые пажи; один нес меч, другой — книгу Ветхого Завета. Дальше следовал разодетый в шелка двор. Все встречные должны были падать на колени. В то же время Иоган имел видение, из которого он узнал, что никто не должен иметь больше одного кафтана, двух пар чулок, трех рубашек и т. д. Этому должны были подчиниться все, не принадлежащие ко двору.
Однажды 4200 жителей были созваны к царю на пир. Царь и царица угощали их. Потом пели гимн «Слава Богу Всевышнему». Вдруг Иоган заметил среди гостей кого-то, кто показался ему чужим: «Он не был в брачных одеждах». Решив, что это Иуда, царь тут же отрубил ему голову. После этого пир продолжался.
Для жителей устраивались театральные представления: в некоторых пародировалось богослужение, другие имели социальное направление — например, разговор богача с Лазарем.
Улицы города и все известные здания были переименованы. Новорожденным давали вновь изобретенные имена.
Почти каждый день происходили казни: например, 3 июня 1535 г. казнили 52 человека, 5-го — 3, б-го и 7-го — по 18 и т. д. Казнят то строптивых жен, то женщину, осуждавшую новые порядки. Одна женщина не захотела стать женой царя, несмотря на его неоднократные предложения. Тогда он сам отрубил ей голову на площади, а другие его жены пели «Слава Богу Всевышнему».