Что касается Альфреда Адлера, то его идея о стремлении человека к превосходству как компенсации возникающего в детстве чувства неполноценности, включает в себя поиски смысла жизни, побуждение улучшать себя, развивать свои способности, свою потенциальность, стремление к совершенству и законченности (51, 206). Как видно, здесь звучит мысль о том, что “жить - значит развиваться” (206, с. 9), а это уже, на наш взгляд, имеет отношение к своего рода самореализации. Цель превосходства, по мнению Адлера, может быть как позитивной, так и негативной. Если она включает общественные заботы, то развитие идет в здоровом направлении. Но если цель превосходства - господство над другими, то это, по мнению Адлера, является “невротическим извращением” (206, с. 9), результатом сильного чувства неполноценности. Стремление к превосходству коренится в эволюционном процессе приспособления к среде. Каждый индивидуум вынужден стремиться к более совершенным отношениям с окружающими, т. к. все виды должны развиваться в направлении более эффективной адаптации. Это стремление к совершенствованию, по Адлеру, является врожденным (206). Согласно данному автору, социальность чувств является важным критерием психического здоровья: здоровый образ жизни направлен на достижение компетентности и успеха в обществе через общественно полезную деятельность (51). Таким образом, развитие своих способностей, своей потенциальности для Адлера немыслимо вне общества, а достижение социальной адаптации - основной критерий внутреннего просветления. И здесь мы согласны с мнением Ролло Мэя, считающего, что в таком понимании проблемы Адлером таится опасность простого поверхностного приспособленчества с помощью хитростей и лицемерия.
Эрих Фромм в своих работах для обозначения самоактуализации использует термин “самореализация”. “Нормальный человек обладает тенденцией к развитию, росту и продуктивности… Парализация этой тенденции и есть симптом психического расстройства” (214, с.168). Фромм считает, что человек имеет врожденный стимул к самореализации, который коренится в природе человека. Это касается как физических способностей, так и психических. Ничто, по мнению данного автора, не свидетельствует так ясно о непродуктивности жизни, как неврозы, являющиеся результатом конфликта между прирожденными способностями человека и силами, препятствующими их развитию. “Человек обладает способностью… двигаться, если воспрепятствовать в реализации этой способности, то результатом будет… расстройство… или заболевание. Женщины обладают способностью рождения и воспитания детей, если эта способность не реализуется… она будет испытывать определенное расстройство, от которого может излечить… реализация ее способностей и сил в других областях жизнедеятельности… Человек наделен способностями говорить и думать. Если эти способности не будут реализованы, могут произойти серьезные нарушения. Человек обладает способностью любить, так что, если он не сможет реализовать эту свою способность… он будет очень страдать, даже несмотря на то, что попытается заглушить свое страдание рационализацией или обращением к любому… средству заглушения боли” (214, с.168-169). Причиной того, что недостаточное использование сил и способностей приводит к несчастью, Э. Фромм считает сами условия человеческого существования, т. к., по его мнению, у человека нет другого способа быть в единстве с миром при одновременном сохранении собственной личностной целостности, кроме как путем реализации своих способностей. Человек может преуспеть в жизни только применяя свои способности, расходуя то, что имеет. Тем не менее, Фроммом особо оговаривается тот факт, что недостаток продуктивности в жизни ведет к неврозам далеко не всегда. Одной из причин данного явления можно считать его социальную обусловленность. При этом “свою ущербность индивид разделяет с другими членами социума, он поэтому не осознает себя ущербным… его безопасности не угрожает несчастье оказаться отличным… быть отверженным…. Эта ущербность культурно запрограммирована, она расценивается как особо ценное качество, что в общем-то предохраняет людей от неврозов… неизбежных в том обществе, где ущербность действительно приводила бы к осознанию собственной неадекватности…” ( 214, с.170). Как считает Фромм, такие культурные модели предохраняют большинство людей от массовых неврозов. Не вписывающиеся в эти модели заболевают, что объясняется тем, что в этих случаях неврозы оказываются “результатом интенсивного действия либо патологических сил, либо сил здоровья, которые сопротивляются влиянию культурных стандартов даже тогда, когда в этом нет необходимости” (214, с.170). Э. Фромм не дает прямой дефиниции термину “самореализация”, но, тем не менее, исходя из контекста его работ, можно предположить, что здесь имеется в виду реализация тех возможностей, которые данный исследователь называет главными, т. е. осуществляющимися при наличии соответствующих условий (в отличие от второстепенных, реализующихся при наличии условий, противных потребностям существования, например - деструктивная тенденция) (214).
Анализируя взгляды Э. Фромма на данную проблему, нельзя не заметить, что самореализация, по его мнению, в определенной степени конфронтирует с требованиями общества.
Карен Хорни также использует термин “самореализация”, понимая под этим развитие своих способностей, реализацию потенциальных возможностей, разрешение своих проблем (216). Как видно, взгляды Хорни и Фромма на суть этого понятия довольно близки. Для того, чтобы личность была свободна для развития своих потенций, ее необходимо, по мнению Хорни, освободить от внутренних подавлений. Кроме того, данный автор считает, что любому неврозу сопутствует разрыв между возможностями человека и их реализацией. Интересной представляется попытка Хорни показать цели терапевтического процесса, которыми являются: способность принимать ответственность на себя, достижение внутренней независимости, спонтанность чувств, стремление к искренности (217). Под способностью принимать ответственность на себя понимается восприятие себя активной действующей силой собственной жизни, способность принимать решения и отвечать за их последствия. Причем внутренняя независимость не является пренебрежением убеждениями других, как не является и простым принятием их мнений. Человек сам обосновывает свою личную иерархию ценностей, уважая при этом права других. Что касается спонтанности чувств, то это подразумевает способность как к выражению любви, ненависти, счастья, печали, страха и т. д., так и к сознательному контролю этих чувств. В этом контексте Хорни особо выделяет способность к любви и дружбе: “любовь, которая не является ни паразитической зависимостью, ни садистским господством, а… связью…, которая не имеет… цели вне самой себя,… для людей естественно делиться своими переживаниями, понимать друг друга, находить радость и удовлетворение в совместной жизни, в выражении и открытии самих себя друг в друге” (216, с. 236). Стремление быть искренним, по Хорни, означает не притворяться, быть способным к выражению всего себя в своих чувствах, работе, убеждениях. По мнению автора, вышеуказанные критерии представляют собой элементы, на которых основывается психологическое здоровье. Представляется важным, что выделенные параметры психологического здоровья практически совпадают с составляющими самоактуализации, разработанными представителями гуманистической психологии.
Гуманистическая психология
Гуманистическая психология признает главным предметом своего изучения личность как уникальную целостную систему, присущую только человеку возможность самоактуализации, которая является частью его природы. Для гуманистической психологии характерны оптимизм, вера в безграничность возможностей, в развитие потенциала (7). Именно это направление в психологии и психотерапии выдвинуло рассмотрение проблемы самоактуализации личности на первый план. Одними из лидеров гуманистической психологии являются Карл Роджерс и Абрахам Маслоу.