Стоимость перевозки по воде была в два раза дешевле, чем по суше, и зависела от груза и способа его упаковки (например, перевозка засыпанного в мешки зерна обходилась дешевле, чем рассыпного). В то же время и наземный транспорт был достаточно дешевым, чтобы его постоянно использовали даже в таких городах, как Бристоль. Так, сукно из города иногда отправлялось по суше в Бриджуотер и Саутгемптон, вино — в Лондон, а рыба привозилась в город на вьючных лошадях{317}.
Какими же товарами торговал Бристоль внутри страны? Начать можно с того, что городу приходилось делать закупки продовольствия для нужд его жителей. Какую-то часть поставок обеспечивала ближайшая округа — не случайно была установлена определенная зона вокруг города радиусом в 12 лиг, в пределах которой запрещалось закупать продовольствие на экспорт{318}. Рыба для домашнего потребления прибывала большей частью на лодках из Девона и Корнуэлла, но иногда и из более отдаленных мест — из Плимута на юге и острова Мэн на севере. Именно о таких поставках рыбы шла речь в записи от 1280 г. о получении пошлины с рыбы, и в «Обычаях города Бристоля», составленных в 1344 г.{319} В таможенных отчетах за 30 марта 1379 г. отмечено прибытие корабля из Плимута, доставившего в Бристоль груз соленой рыбы{320}.
Жизненно необходимы были горожанам лес и лесоматериалы, и не только для бытовых нужд, но и для кораблестроения. Поставки, видимо, оказывались достаточно большими, поскольку, как уже отмечалось, в 1346 г. городской совет принял «Ордонанс относительно леса, находящегося на набережной и других общественных местах». Было установлено, что чужеземцы могли хранить лес в указанных местах не больше пяти дней под угрозой штрафа в полмарки. Для горожанина срок определялся в восемь дней, но наказанием за нарушение была конфискация всего товара{321}. Какая-то часть лесоматериалов, например корабельные доски и деревянные стенные панели, доставлялась из-за моря, о чем свидетельствуют торговые лицензии. Но значительное количество поступало из знаменитого Динского леса, располагавшегося к северу от города, леса, который давал не только дерево, но уже в XI–XII вв. славился как центр добычи железа и угля.
Хотя Бристоль никогда не экспортировал в больших количествах шерсть, потребность города в этом сырье была очень значительна в связи с увеличением производства сукна. Видимо, часть необходимой шерсти давала ближайшая округа, т.к. в различных постановлениях Совета упоминаются люди, приносившие в город шерсть для продажи{322}. Но основные поставки были из довольно отдаленных мест. С запада шерсть поступала в лодках через Бристольский залив из Монмута и различных мест в Уэльсе — Кармартена, Милфорда, Ньюпорта, Хаверфоруэста, Тенби и других. Поставка шерсти для городских сукноделов осуществлялась и по суше на повозках из таких мест, как Бекингем и Ковентри, где производитель шерсти Уильям Мэрилл имел постоянные связи с Бристолем, а также, вероятно, из Херефорда, рядом с которым (в Леоминстере) была самая лучшая шерсть во всей Англии{323}.
Значительная часть товаров доставлялась в город не только для внутреннего потребления, но и с целью вывоза за пределы Англии. Уже упоминалось, что какую-то часть зерна бристольцы получали из ближайшей округи, но основная масса поступала из других графств. Плоскодонки и лодки, плававшие по Северну, привозили пшеницу, рожь, ячмень, овес из Уорчестера, Тьюксбери, Глостера и других мест. В одной из записей XIV в. в «Малой Красной Книге» упоминаются закупки не только зерна, но и солода, гороха, бобов в графствах Глостер, Уорчестер, Сомерсет и Гламорган в Уэльсе{324}. Уэльс, в свою очередь, мог получать зерно из Бристоля и для местного населения, и для английских гарнизонов. В лицензиях на экспорт зерна и бобов, выданных в XIV–XV вв., обычно указывались те же графства и иногда Дорсет{325}. Власти города очень бдительно следили за тем, чтобы продукты, предназначенные для Бристоля, доходили до него, а не продавались где-то по пути следования. В 1449–50 гг. городской совет постановил, что лодки, корабли, плоскодонки и иные суда, нагружавшиеся в Тьюксбери, Глостере или других местах пшеницей, солодом и «другим зерном» для доставки их в Бристоль, не должны разгружаться нигде по пути в город. Иначе этим судам запрещалось чем-либо нагружаться в Бристоле для обратного пути{326}.