Очень подробно оговаривают размер оплаты кожевники и сапожники. В 1408 г. за изготовление дюжины ботинок и туфель полагалось 12 п., за шитье дюжины туфель “Courseware” — 7 п., за отделку дюжины туфель — 1,5 п., за раскрой дюжины туфель — 2 пенса{477}. Подробные расценки встречаются и в ордонансах портных, пекарей и пр.
В других английских городах тоже существовали твердые расценки оплаты. В Колчестере в конце XIV в. за сотканный кусок ткани в 10 элей ткачу платили 4 ш.{478},[22] Подмастерью, работавшему на станке вместе с мастером, платили 1/3 стоимости сотканного сукна, т.е. по расценкам Колчестера 16 пенсов. В Йорке существовал тот же тариф{479}. За день ткач мог соткать 1–1,5 эля сукна, т.е. заработать 6,58 пенсов, из них подмастерье получал 2–2,5 пенса{480}.
Иногда подмастерье часть платы получал ремесленными изделиями, о чем свидетельствует запись в ордонансе сапожников Бристоля от 1364 г. Мастера постановили, что кроме недельного содержания в конце года подмастерье должен получить 8 пар туфель{481}. В конце года за добросовестную работу мастер мог дать слуге определенный «подарок», но это тоже оговаривалось заранее и официально. Например, кожевники и сапожники в конце года могли дать старшему слуге 20 п. и не больше{482}.
Установление строго определенной заработной платы подмастерьям необходимо было для того, чтобы предотвратить переманивание мастерами работников. То, что такое переманивание — достаточно распространено, можно понять из постановления кожевников. В 1408 г. они записали: «И поскольку указано, что жены мастеров вышеназванной гильдии тайно давали и обещали их слугам определенные любезности и подарки сверх договора, из-за чего названные мастера терпели значительный ущерб, по какой причине устанавливается, что ни названные мастера, ни их жены, ни кто-нибудь другой в их семьях отныне не будет обещать или не будет принуждать обещать или давать какому-либо слуге тайно или открыто больше, чем выше установлено»{483}.
Чтобы дать представление о том, насколько велика или мала была заработная плата подмастерьев, можно привести цены на некоторые предметы и продукты в XIV–XV вв. В первой половине XIV в. в Бристоле галлон лучшего пива стоил 3 полпенса, а слабого — 1 пенс, две булки продавались за 1 пенс, жареный гусь должен был продаваться не дороже 4 пенсов{484}. В первый год «Черной смерти» (1348 г.) цены резко упали, но уже на следующий год они начали расти. В результате, если в 1348/49 г. курица стоила 1 п., то к 1390 г. цена ее поднялась до 1 ш. 1,5 п., цена овцы за это же время выросла с 2 п. до 8 ш. 0,5 пенса{485}.
На заработную плату в 3–4 пенса подмастерье в лучшем случае мог прокормиться, но даже обычные предметы домашнего обихода были для него слишком дороги. Данный вывод следует из описи имущества горожан Колчестера, проведенной в 1301 г. по распоряжению парламента. Медный или латунный горшок оценивался от 1 до 3 ш., кровать — от 3 до 6 шиллингов{486}. Вряд ли можно было рассчитывать, что подмастерье способен накопить достаточную сумму, чтобы приобрести орудия труда, сырье, нанять помещение и стать самостоятельным мастером. Ведь самые обычные орудия труда, например, у ткача обошлись бы довольно дорого — в 1413 г. два ткацких станка с инструментами к ним стоили 32 ш., даже инструменты оловянщика в XV в. — 30 шиллингов{487}. Но еще дороже — сырье для производства. В завещании Йоркского портного Джона Картера, умершего в 1485 г., записано, что оборудование в его мастерской стоило 11 ш., а запасы ткани оценивались в 28 ф. 8 ш. 9 пенсов{488}. Учитывая это, «Рабочее законодательство» и цеховые статуты, устанавливавшие фиксированную заработную плату, закрывали для подмастерьев всякую перспективу улучшить свое положение — существовавшие расценки низводили их до уровня нищеты.
Думается, подобная практика не устраивала подмастерьев. Из запрещений принимать на работу слуг, связанных договором с другим мастером, можно понять, что они пытались искать более выгодные условия найма. Период после «Черной смерти» был наиболее благоприятным для улучшения положения подмастерьев, о чем свидетельствует повышение их оплаты у сукновалов в период с 1346 по 1381 г. Перед нами еще одна причина, по которой мастера стремились установить твердые тарифы оплаты.