В первую же неделю на втором курсе обучения Марк Цукерберг смастерил интернет-программу и назвал ее Course Match. Она была достаточно простой, созданной, так сказать, шутки ради, и должна была помочь студентам при выборе предметов на основании информации о том, кто еще решил их изучать. Достаточно было щелкнуть на названии дисциплины, чтобы узнать, кто из студентов намерен слушать этот курс, или же на профиле студента, чтобы посмотреть перечень выбранных им предметов.
Если на предмете «Топология» рядом с вами сидела симпатичная девушка, то вы могли посмотреть курс «Дифференциальная геометрия» на следующий семестр, чтобы узнать, не встретитесь ли вы с ней на этих занятиях в следующем семестре, или просто выполнить поиск по ее фамилии, чтобы получить список выбранных ею дисциплин. Как позже с гордостью за свои способности к предвидению сказал Цукерберг: «Можно было объединять людей с помощью учебных предметов». Сотни студентов стали пользоваться программой Course Match. Отношение к учебным дисциплинам слушателей Гарварда, которые были всегда чересчур озабочены вопросом своего социального статуса, в значительной степени зависело от предпочтений сокурсников. А Марк Цукерберг предложил им очень полезную программу.
Марк был интровертом. Небольшого роста худощавый паренек с вьющимися русыми волосами и веснушчатым лицом. В его девятнадцать ему скорее можно было дать лет пятнадцать. Его стандартная униформа – мешковатые джинсы, резиновые шлепанцы (даже зимой) и футболка с остроумным изображением или фразой. Особенно ему нравился рисунок с обезьянкой, читающей книгу «Code Monkey» (дословно это словосочетание на русский можно перевести как «обезьяна кодирующая»; на жаргоне программистов малоквалифицированный специалист, пишущий несложные программы для себя и своих друзей, набивающий программный код, не задумываясь над архитектурой программного обеспечения, простотой реализации поставленных задач и дизайном пользовательского интерфейса. – Примеч. ред.)
Незнакомым людям Цукерберг мог показаться замкнутым, но это впечатление было обманчивым. Когда он о чем-то рассказывал, его лицо светилось одержимостью, а глаза горели энтузиазмом. В компании он старался не вступать в разговор, пока не выскажутся другие. Он наблюдал. Мог просто внимательно смотреть на вас, пока вы говорите, и хранить молчание. Если ваш спич вызывал у него интерес, Марк оживлялся и начинал фонтанировать идеями, а его речь лилась беспрерывным потоком. Но если вы выступали слишком долго или говорили банальности, то Марк начинал смотреть сквозь вас. По завершении монолога Цукерберг мог пробормотать «угу» и сменить тему разговора, а мог и просто уйти прочь. Он всегда глубоко все обдумывал и был крайне рационален. Свои идеи он тщательно записывал мелким каллиграфическим почерком, а иногда пользовался для этого ноутбуком.
Девушкам очень нравилась его озорная улыбка. За редкими исключениями у него всегда была подружка. Молодых девиц привлекала его уверенность в себе, чувство юмора и непочтительность к авторитетам. На лице Марка постоянно присутствовало удовлетворенное выражение, которым он будто бы хотел сказать: «Я знаю, что делаю». Цук, как его называли в университете, всегда имел вид человека, успешное будущее которого гарантировано, чем бы он ни занимался. Так и оказалось.
В заявлении на зачисление в Гарвардский университет, отправленном Марком двумя годами ранее, едва уместился перечень всех похвальных грамот и наград, полученных им в старших классах. Он был призером олимпиад по математике, астрономии, физике и классическим языкам, а также капитаном и самым ценным спортсменом университетской команды по фехтованию, а еще свободно читал и говорил на французском и древнегреческом языках, иврите и латыни. (По этому поводу Марк, со свойственным ему сдержанным юмором, шутил, что предпочитает мертвые языки из-за своего ужасного произношения.) Исключительно высокий статус студента Гарвардского университета не пугал и не был чем-то новым для Цука. Раньше он посещал элитную академию Филипса Эксетера, выпускники которой чаще всего поступали в высшие учебные заведения «Лиги плюща» (ассоциация восьми элитарных американских университетов. – Примеч. ред.). Причем перевелся он в нее скорее от нечего делать, просто ему надоело посещать государственную школу в своем родном городке Доббс-Ферри в сорока минутах езды к северу от Нью-Йорка.