— Тс-с-с! — ответила Тринити и приложила указательный палец к губам.
Новый друг
Прошло два месяца. Жить стало гораздо проще, так как у меня появилась новая цель. Я внимательно слушал преподавателей в классе, а по вечерам учился с Тринити. С ней получалось гораздо быстрее. Преподаватели были очень слабыми, создавалось такое впечатление, что систему образования в Америке специально подвергают деградации. Чего только стоит приказ директора не загружать учеников информацией во время урока больше 20 минут.
Ходил слух, что директор школы посетил очень дорогой семинар по повышению квалификации, где ему сообщили, что мозг подростка не может потреблять информацию продолжительное время. Ему доказали, что кора головного мозга не может находиться в возбуждённом состоянии дольше 15–20 минут. Поэтому все учителя получили строжайший приказ не «грузить» учеников дольше.
Мы начинали урок с небольшой лекции, а потом закрепляли материал в групповых играх. Большая часть преподавателей откровенно бездельничала, полагаясь на это указание директора. Мы находились в классе, и это было главной задачей школы. А что мы там делали — это никого не интересовало.
Свои расистские настроения я оставил, так как мы подружились с Мартином. Оказалось, что он обычный парень со своими достоинствами и недостатками. Мы во многом были не похожи друг на друга, что нас и привлекало. Он был немного безалаберным и рассеянным, но очень компанейским. У него была масса друзей. Однажды он пригласил меня на вечеринку к своему чёрному товарищу.
Вечеринка проходила в двухэтажном доме с бассейном. Родители организатора праздника куда-то уехали, чем и воспользовались 40 молодых парней и девушек. Приехал я сюда на велосипеде, так как всегда отказывался кататься с Мартином в его машине, не желая нарушать закон.
Музыка играла очень громко. Пиво лилось рекой. В центре комнаты стоял стол с закусками, добрую половину которого занимала гигантская чаша для пунша. Веселящиеся люди черпали пунш половником и начинали пить, не отходя от стола. Было ощущение, что все окружающие собрались для того, чтобы напиться.
Подростки были уже пьяными и начинали создавать пары для игр в любовь. В большой прихожей дома шла дискотека. Все танцевали, пытаясь не расплескать пиво из стакана в руке. Несмотря на размеры помещения, было очень тесно, поэтому я вышел на улицу. Там несколько пьяных парней и девушек плавали в бассейне. Погружаться в бассейн было принято с как можно большим количеством брызг.
Вдоль бортика веселились компании, которые выкуривали одну сигарету за другой. Несмотря на то, что я пришёл вместе с Мартином, он куда-то затерялся, и я пытался его найти. Я шёл вокруг бассейна и искал его глазами, параллельно кивая головой однокашникам.
Когда я прошёл весь бассейн, то увидел за углом дома компанию парней, которые передавали по кругу измятую сигарету. Мартин, который был среди них, выдохнул серый дым, помахал мне рукой и улыбнулся белыми зубами. Когда я подошёл, он заговорщицки подмигнул мне и шепнул:
— Билл, возьми. Затянись.
— Это что? — спросил я, уже догадываясь, что приятный запах жжёной травы вокруг не от газона.
— Веселящий газ, — ответил Мартин, протягивая коптящую сигаретку мне.
Я машинально взял её в руку. При этом окружающие взорвались хохотом и пристально смотрели на меня. Казалось, что эти десять глаз ждут, что я буду делать. В данный момент решалось, «лузер» я или «найс». Невежливо было отказываться, когда я уже держу эту штуку в руке. Нужно затянуться пару раз и незаметно исчезнуть. Пауза затягивалась, и это привлекало ещё больше внимания к моей персоне.
Понимая, что никто об этом не узнает, тем более что Тринити со мной нет, я затянулся. Я не ожидал, что фильтра в этой мятой сигарете нет, и вдохнул слишком сильно. Горло внезапно обожгло дымом, но почувствовал я это лишь когда мои лёгкие уже были полны. Я закашлялся, чем вызвал ещё одну порцию нездорового смеха присутствующих. Я кашлял, а этот горький запах дыма выходил из моего рта и носа, больно щипая рецепторы. Я сглотнул.
— Не выдыхай сразу, — мирно сказал Мартин.
Я осторожно затянулся ещё раз. На этот раз всё шло легче.
— Вдыхай полностью, что есть силы, — инструктировал мексиканец, друг Мартина.
Я подчинился и стал вдыхать до боли в лёгких. Когда я уже чувствовал, что пряжка ремня больно впивается в живот, я задержал дыхание.
— Держи дым внутри сколько есть силы, — продолжил мексиканец.
Я задержал дыхание настолько долго, насколько мог, пытаясь следить за своими ощущениями. Окружающие, не моргая, смотрели на меня. Я чувствовал себя довольно глупо, как будто лишаюсь девственности при всех.
Когда перед глазами начали кружиться белые искры, и не было сил задерживать дыхание дальше, я медленно выдохнул. Я старался выдохнуть весь дым, но каждый раз, когда я выдыхал ещё раз, из меня выходила очередная слабеющая порция дымка. Сигаретку у меня уже забрали и потеряли ко мне всякий интерес.
Я стоял в толпе увлечённых парней и думал: «Неужели я теперь наркоман?». Я пытался почувствовать что-то новое, но всё было по-прежнему. Ощущения были те же, как и когда я пришёл сюда минуту назад. Я однажды читал, что бывают люди, которых марихуана не берёт. Подождал ещё минуту, но ничего не происходило. Парни в компании уже вовсю, веселились и смеялись, показывая друг другу разные смешные рожи. Каждое движение вызывало в них смех.
Когда от сигаретки уже почти ничего не осталось, они сунули мне её в руки и пошли развлекаться в дом. Я посмотрел на затухающий вспушенный кончик окурка и начал искать, куда его выкинуть. Я стоял за углом дома и прислушивался к своим ощущениям.
Странно, прошло уже много времени, а меня не берёт. Спортивный интерес заставил меня затянуться ещё несколько раз, каждый раз задерживая дыхание. Я настолько увлёкся этим процессом, что держал остаток сигаретки за самый кончик ногтями, и после седьмой или восьмой затяжки, сильно обжёг пальцы. Непроизвольно тряхнув рукой, я выбросил эту гадость и, схватив мочки своих ушей, остудил руку.
Интересно, откуда такой рефлекс? Хотя действительно, мочки ушей, зачастую самая холодная точка организма. Почти природный радиатор. Чувствуя, что мне нечего больше тут делать, я пошёл в дом, пытаясь следить за своей походкой, чтобы почувствовать изменения. Ощущения не изменились. Очень интересно!
Похоже, Тринити не сказала мне, что люди индиго невосприимчивы к действию наркотиков. Хотя логично, что совершенные люди, которые должны двигать эволюцию вперёд, должны обладать сильным организмом. Жалко, конечно, что я никогда не смогу ощутить действие этой гадости. Но, видимо, природа ограничила избранных, зная об их любопытстве. В принципе, правильно: если избранные работают в правительстве, то никто не сможет посадить их на иглу и таким образом завербовать.
Я ещё двадцать минут ходил по дому, пытаясь найти тихое местечко. Люди вокруг помаленьку сходили с ума и начинали безумствовать. На втором этаже, где располагалось несколько спален, всё было занято. Это было понятно по звукам, раздававшимся за дверью. Я держал в руках большой стакан пива, но делал это только для того, чтобы не выделятся. Последней каплей для меня стала девушка в туалете, которая решила испортить ковровое покрытие этого заведения. Посмотрев на её обед и ужин, я решительно направился к двери.
Я был чужой на этом празднике жизни, поэтому сел на велосипед и покатил в сторону дома. Горло неприятно першило как от ожога. Я крутил педали и вдыхал свежий вечерний воздух. Очень ярко пахло цветами, было ощущение, что я не на асфальте велосипедной дорожки, а на свежескошенном лугу. Птицы устроили ночные пения и надрывались во весь голос. Сверчки трещали прямо в моё ухо.
Тут резко налетел ветер и качнул меня. Я почувствовал, как велосипед наклоняется, и с большим трудом сохранил устойчивость. Велосипедная цепь зашумела так, что я испугался, что разбужу всех соседей. Видимо, пора её смазывать. Глаза сохли от набегающих порывов резкого ветра, и я старался сохранять постоянную скорость, чтобы не упасть. Руки резко вспотели и скользили на резиновых ручках руля.
В сумерках вечера, я увидел крышку колодца, к которой приближался. Я привычно направил свой велосипед по центру, чтобы проехать, но произошло невероятное. Я заехал на крышку колодца, а когда уже стал с неё съезжать, почувствовал, как проваливаюсь в глубокую яму. Я чуть не выронил руль от страха. Проведя самодиагностику, я осознал, что продолжаю ехать прямо.