Потом он встал со своего места и, повысив голос сказал:
— Кто нарушает спокойствие братской беседы?
Из-за двери послышался голос, и сразу после этого началась церемония. Я присутствовал на ней уже более двадцати раз и ничего кроме зевоты она не вызывала. Но когда завели профана с завязанными глазами, моё сердце заколотилось. Это был Мартин — мой друг из школы, с которым мы поссорились из-за наркотиков и который помог мне на выборах, покрасив всех наркоманов города в зелёный цвет.
Я еле еле дождался конца церемонии. Она длилась целых полтора часа. Когда Мартину сняли повязку с глаз, он осмотрел зал, но меня не узнал. Его успешно посвятили в масоны. Во время трапезы, я не смог подойти к нему, так как вокруг меня собралась толпа желающих стать моими помощниками. На самом деле, это было странно, что успешные бизнесмены, политики, хотят работать с мэром. Я попросил всех, заходить ко мне по одному в соседний зал и стал беседовать с каждым.
Уже на пятом кандидате, я заметил, что большинство желающих, сегодня утром порезались во время бритья. На их щёках, подбородках или шее, были еле заметные царапины. Я вдруг вспомнил слова Грега, что он отметил всех, кого нужно взять к себе. И действительно, по собеседованиям выходило, что люди с порезами, самые опытные и приятные в общении.
За час я успел отобрать всех помощников. Я собрал их перед собой и, сказав небольшую речь о своих целях на посту мэра, раздал им свои визитки. Закончив с вербовкой отмеченных Грегори людей, я вернулся в зал, где проходила трапеза. Я спешил. Но оказалось, что я зря боялся не встретить Мартина. Он спокойно сидел за столом и пытался отгрызть кусок мяса с бараньей ноги. Его пожилой сосед, в это время рассказывал ему что-то. Мартин вёл себя не совсем вежливо и, слушая в пол уха, наворачивал мясо.
Я вспомнил, как в прошлый раз, тоже ни чего не ел целые сутки перед трапезой. Я подошёл и встал напротив Мартина. Он сначала не замечал меня, так как разглядывал свой кусок. Но когда он случайно поднял глаза на меня, он практически завис. Его рот остался открытым, а баранья нога медленно опустилась на тарелку. Было видно, что он очень удивлён видеть меня здесь. Прошло несколько секунд, когда он пришёл в себя он сказал:
— Уильям? Ты?
Вместо ответа я улыбнулся и показал ему жестом идти за собой. Мартин извинился перед своим соседом, вытер руки и подошёл ко мне.
— Как у тебя дела? — улыбаясь, спросил я.
— Как видишь, — радостно сказал Мартин. — Вот, предложили вступить в братство.
— Правильно, — кивнул я головой. — Ты, я слышал, с наркотой воюешь?
Мартин испугался и стал смотреть по сторонам. Потом очень странно посмотрел на меня и очень тихо сказал:
— Ты откуда знаешь?
— Видел тебя в интернете, — улыбнулся я.
— Я был в маске. Похоже, только ты меня узнал, — шепотом сказал Мартин. — Ты меня не выдавай. В наркобизнесе шутить не любят.
— Мартин, я совсем не ожидал тебя тут увидеть, — радостно сказал я.
— Я тоже, — смутился он, поправляя медальон на груди.
Между нами возникла пауза, которая бывает между двумя давними знакомыми, которые давно не виделись и уже не имеют общих тем, кроме прошлого. Мартин смутился и почесал свою чёрную шею. Я проследил за его движением и обнаружил еле заметный порез бритвы на его коже. Я сразу обрадовался. Грегори, каким то образом отметил и его. Мне будет приятно работать с другом из детства.
— Я так понял, ты стал мэром? — улыбнулся Мартин.
— Благодаря тебе, — сказал я.
— Да, ладно тебе, — засмущался Мартин.
— А ты сам больше не принимаешь наркоту? — став серьёзным, спросил я.
— Толку нет, — нахмурился Мартин. — Ещё в школе меня арестовали полицейские и вкололи специальное лекарство. Оно напрочь блокирует восприимчивость опиоидных рецепторов ко всему, кроме эндорфинов. Я могу пить и есть что угодно, всё, на что реагирует алкоголик и наркоман, на меня не действует.
— Что за полицейские? — удивился я.
— Какое-то специальное подразделение по борьбе с наркотиками, — нахмурился Мартин. — Ты не представляешь, сколько они заплатили мне и моей семье, когда я внедрился в наркосеть твоего города. Если честно, я думал, ты тут замешан.
— Впервые слышу, — сказал я, пожав плечами и вспомнив про Тринити. — А кто тебя надоумил про «зелёнку»?
— Я сам про эту «зелёнку» не знал, — ответил Мартин. — Мне заплатили огромные деньги за съёмку этого ролика. Неужели ты не имеешь к этому отношения? У тебя же есть веский мотив.
За окном уже стемнело. Мы разговаривали с Мартином долго. Мы вспоминали прошлое и обсуждали то, как он бросил свою привычку. Он продемонстрировал свои необычные способности, выпив половину бутылки Виски. Странное лекарство, нужно будет потом спросить у Грегори, как оно работает. Я не верю, что ни он, ни Тринити в этом не замешаны.
Внезапно, во всех помещениях потушили свет. По лестнице мимо нас, четыре масона пронесли тело человека, который был одет в какое-то тряпьё и был крепко связан. Бедный человек кричал как угорелый. Он молил, чтобы его отпустили. Рядом с жертвой шли другие братья с факелами и освещали процессии дорогу. Жертва кричала, но не шевелилась, похоже ей вкололи какой-то транквилизатор.
Процессия вышла на улицу и за ней потянулись все остальные масоны. Мы с Мартином тоже вышли и увидели вдали зловещую картину. Огромная статуя филина с рогами, был подсвечен снизу огромным костром, поднимающимся на четыре метра вверх. Вокруг филина стояли люди в плащах с капюшонами. Жертву несли очень медленно, и она непрерывно молила о пощаде.
Один из старших братьев подошёл к нам и, вручив нам плащи, потребовал надеть их. Пользуясь случаем, я спросил:
— Что происходит?
Он наклонился к моему уху и шепнул:
— Кремация Гнетущей Заботы перед Молохом.
— Что? — переспросил я, невольно улыбнувшись тому, что не понял ни единого слова.
Мы стояли в тридцати метрах от места событий. Жертву поднесли к филину и положили у его ног. Издалека было слышно, как она кричит. Старший брат стал объяснять нам с Мартином:
— Этот филин, это посланник Молоха, бога природы. Молох, требует жертвоприношений через всесожжение.
— Вы собираетесь сжечь этого человека? — вскрикнул Мартин, переглянувшись со мной.
— Это не человек, — рассмеялся старший брат. — Это кукла с динамиком вместо рта. Мы имитируем жертвоприношение. Обычный спектакль.
— Зачем? — спросил я.
— Если не будет спектаклей в жизни, она превратится в череду скучных событий, — пытаясь перекричать ритуальную музыку, сказал брат. — Надевайте плащи и подходите ближе, сейчас начнётся самое интересное.
Мы послушно надели плащи, и пошли вдоль озера, в котором отражался страшный ночной спектакль. От филина по длинной лестнице спустился жрец в красном плаще. Спускался он очень медленно, потом он взял незажжённый факел и поджог его от огромного костра. Жертва лежала совсем близко к костру. Жрец поднёс пламя факела к тряпкам кричащей жертвы, и они сразу вспыхнули.
Крики не умолкали ещё несколько минут. Они доносились сквозь огонь, от этого становилось жутко. Все стояли вокруг и синхронно качались, иногда поднимая руки. Из леса доносилась ритмичная ритуальная музыка. Когда я оглянулся, то увидел вспыхнувшие кресты, стоявшие вдоль всего берега озера.
Я наклонился к уху Мартина и спросил:
— Мартин, пойдёшь ко мне работать в мэрию?
— Пойду, только дай досмотреть, — спокойно ответил Мартин, не отрываясь от зрелища.
Наркомафия
После долгого обряда кремации куклы, все быстро разошлись по своим комнатам, а мы с Мартином остались на улице. Мы решили посидеть у горящего костра и поговорить о том, что произошло, пока мы не виделись. После того, как мы остались одни, мы подтащили два больших полена к костру, и присели.
Мы неловко молчали, не зная с чего начать разговор. В это время, послышалось лёгкое покашливание, к нам подошёл официант. Он принёс два тёплых пледа, бутылку коньяка, два бокала и огромную тарелку жаренных куриных крылышек. Мы поблагодарили молодого человека и он, учтиво улыбаясь, оставил нас одних.