Генерал с проверяющей комиссией спускается по трапу вертолёта и, проходя несколько метров, видит консервную банку на взлётной полосе. Он не верит своим глазам и начинает кричать со всей силы. Он взахлёб объясняет, что отскочившая от колёс самолёта банка, может попасть в турбину и привести к крушению. Он очень долго материт начальника, а тот внимательно слушает и пытается оправдываться. Этот спектакль длится около часа.
Генерал уже устал орать и с удовольствием принимает приглашение начальства аэропорта отобедать и сходить в баньку. Тем более что комиссия может продолжить разбирательства по поводу этой несчастной банки и найти всех виновников. К вечеру находят солдатика срочника, который признаётся, что сделал это нечаянно. Его приводят к генералу, и тот кричит снова и «впаивает» солдату 200 нарядов вне очереди. Подписывает рапорт с замечанием ко всем ответственным, кто допустил подобное. И довольный в исполнении своего долга, отправляется домой, забыв, что не досмотрел склад, казармы, учебные классы и ремонтные мастерские.
Всё это я обдумывал, под звуки пылесоса, которым убирал ковёр в гостиной, по просьбе Даши. Когда я его выключил, я услышал звонок своего телефона. Убрав пылесос в сторонку подальше, я пошёл отвечать на звонок. Это происходило под укоряющие взгляды Даши, которая одной рукой облизывала ложку с мороженным, а другой поглаживала свой растущий живот.
— Алё? — сказал я, понимая, что иногородний номер мне не знаком.
— Это Пол, — прозвучал приветливый голос. — Получил твои деньги, спасибо. Но наши юристы говорят, что есть пара моментов, которые нужно обсудить. Могу я завтра прилететь к тебе в гости?
— Прилетай, буду рад тебя видеть, — ответил я.
Аполлион
Ночью меня несколько раз будила Даша и задавала мне каверзные вопросы. Мне плохо спалось, потому что ей не спалось. Каждый раз, когда она меня поднимала, я с надеждой смотрел в окно, ожидая спасительного рассвета. Последний раз, я проснулся сам в семь утра и, посмотрев на часы, обрадовался, что пора на работу. Я быстро собрался и, не завтракая, уехал на Дашиной машине, не желая ждать водителя.
Когда я подъехал к мэрии, там было закрыто. Я долго стучался, пока мне не открыл заспанный охранник и не сообщил, что сегодня суббота и никого здесь нет. Я так закрутился, что забыл о том, что сегодня выходной. Чтобы не выглядеть глупо, я прошёл к себе в кабинет и попытался найти Грегори. Его там не было. От нечего делать, я ознакомился с новыми письмами, которые для меня приготовил мой секретарь. В этой пачке, было так много благодарственных писем, что моё настроение улучшилось.
Быть на работе одному, в полной тишине, это так романтично. Сумерки пустых помещений, в которых обычно не протолкнуться, наводят на мысль о том, что произошёл конец света, и ты остался единственным выжившим. Можно кричать и топать ногами, но всё это бесполезно. Все уже на том свете, смотрят сверху и делают ставки, что ты сейчас будешь делать и как долго протянешь один.
Пользуясь случаем, я разобрал свою папку с входящими делами и принял несколько новых для себя решений. Голова с утра была свежей, поэтому я легко выполнял дела, удивляясь, как иногда сложно сосредоточиться на них в рабочий день. Работа мэра не сахар. Приходится держать в голове тысячи дел и быстро принимать решения. Причём все окружающие, пытаются вызвать в тебе эмоции и убедить тебя, что их дело не просто важное, а гиперважное. Потом заходят следующие посетители и сообщают, что их дело не просто гиперважное, а ужас какое сверх гиперважное.
И никому из них верить нельзя. Все эти системы моего самолёта, думают о своей наживе и карьерном росте. Каждая закрылка мечтает стать крылом и подсидеть его. Каждая кнопка мечтает стать красной. Каждая ручка двери самолёта, жаждет видеть себя штурвалом. Каждый иллюминатор, хочет быть лобовым стеклом. Антифриз мечтает дослужиться до должности топлива. И это я ещё не говорю о стюардессах, которые спят и видят себя капитаном воздушного судна.
Как другие правители справляются в таком муравейнике без детектора лжи, мне не понятно. Мне с Грегори удобно, он всегда знает, что думает мой подчинённый и может вовремя скорректировать его мысли. Как другие начальники справляются? Это для меня загадка.
В это время, в моём кармане прожужжал телефон и пришла СМСка: «Это Пол, встречай меня самолётом, рейс № 248. В 11:20». Очень хорошо, я как раз не знал, что буду делать в этот субботний день. Разбавить женские капризы мужской компанией, это всегда хорошо, особенно в такой гормональный период.
Я спустился вниз и сел в красный суперкар. Завёл мотор и отправился в аэропорт. Моё удостоверение не понадобилось, охранники пустили меня на взлётное поле, как только самолёт приземлился. Я ехал за сопровождающей машиной с мигалкой и пытался подготовиться, к разговору с Полом.
Уже через тридцать минут, мы ехали с моим старым другом по шоссе и оживлённо болтали о женщинах. Подобные разговоры могут протекать гладко, только в их отсутствии. Сколько бы не было мужиков в компании, эти темы обсуждаются без помех. Каждый муж обсуждает других женщин, стараясь обходить стороной свою жену, так как она у него не такая. Если бы женщины могли читать мысли своих мужей, разводы проходили бы на порядок чаще. Особенно в моменты, когда мимо проходит блондинка с неприличными разрезами.
Женщины не догадываются, о чём думают мужчины пытаясь откалибровать глазами сначала верхнюю отличительную часть девушки, а когда дама прошла, нижнюю. А мужчины не догадываются, что женщины тоже оглядывают проходящих мимо девиц, но уже по другой траектории.
Мужчины смотрят в глаза, потом на грудь, потом на обхват бёдер. Женщины же осматривают встречных дам от макушки до пят. И мотивы у всех разные. Мужчины успешно раздевают проходящих мимо женщин мысленно. А женщины наоборот, смотрят, во что они одеты и какая у них причёска. Если вы спросите у обернувшегося мужчину с открытым ртом, какие туфли были надеты на объекте его внимания, он наверняка не сможет ответить.
Аполлион держал на коленях знакомый чемодан и принимал активное участие в разговорах на общие темы. При моей попытке вывести разговор к делам, он лишь прикладывал указательный палец к губам и давал понять, что боится, что у дверей машины есть уши.
Когда мы подъехали к мэрии, он недовольно скривился и сказал:
— Поехали в другое место.
— Чем тебе не нравится мэрия? — спросил я.
— Жучками, — спокойно ответил Пол и махнул рукой, чтобы я отъехал.
— Тогда могу пригласить тебя домой, — неуверенно улыбнулся я.
— Отлично! — кивнув головой, ответил Пол. — У тебя там есть что поесть?
— Я сейчас позвоню, Даша что-нибудь приготовит, — ответил я.
— Звони, — ответил Аполлион, почему-то радуясь.
Я набрал Дашу, боясь, что она спит. Прошло очень много гудков, но я терпеливо ждал ответа. Примерно через минуту, раздался беспечный голос:
— Бил, я тут в примерочной, мне некогда.
— Подожди секунду, солнышко, — улыбаясь, сказал я в трубку.
— Только секунду, — ответила Даша, бренча вешалками.
— У меня друг приехал из Вашингтона, — продолжил я. — Можно мы заедем к нам домой погостить?
— Нет, — ответила она спокойно.
— Почему? — спросил я.
— У нас не прибрано, — сосредоточенно продолжила Даша.
— Д-а-ш-а, — медленно и настойчиво по буквам проговорил я.
— Вижу, ты уже всё решил без меня, — спокойно сказала она. — Приезжайте, только меня там не будет. Я уже не влезаю в свои платья. Пришлось просить подружку, чтобы она отвезла меня на шопинг. Кто-то злой, уже второй раз спёр у меня МОЮ машину.
— Спасибо, — ласково сказал я, зная, что лучше не спорить.
Даша положила трубку. Аполлион смотрел на меня, слегка улыбаясь и пожимая плечами. Хорошо чувствовать мужскую солидарность, когда тебя понимают без слов и лишних вопросов.