Уже через минуту, мы все дружно дымили вкусными сигаретами с вишнёвым ароматом, которые мгновенно кружили голову. Тринити отказалась курить и слушала Грегори внимательно, подперев голову рукой.
План
Грегори держал сигарету двумя пальцами и стал отчаянно жестикулировать. Когда он говорил, он сейчас напоминал Испанца. Он периодически подливал себе холодной водочки и заедал её сыром.
— Когда люди занимались земледелием, — начал рассказывать он, — всё было отлично. Люди были глуповаты, и моя сеть была развитой. Я мог содержать свой Рай без проблем.
— Рай? — внезапно удивилась Тринити.
— Конечно, — самодовольно ответил Грегори. — Вы не знаете про мой Рай?
— Ни разу не слышали, — ответил Штерн. — Расскажешь?
— Давайте потом, — отмахнулся Грег. — А то я уйду от обсуждаемой темы мирового порядка.
— Ловим на слове, — улыбнулась Тринити и задумчиво посмотрела на Штерна.
— Потом людям взбрело в голову, что нужно переходить к индустриальной эре, — продолжил Грегори. — Они стали изобретать разные штуки, которые облегчали им труд. Развивалась медицина и лекарства. Смертность стала уменьшаться. Войны тогда были большими, но оружие было смешным и умерших было гораздо меньше, чем сейчас в малых вооружённых конфликтах.
— Если честно, то мы помогаем людям с технологиями, — похвалилась Тринити.
— Я так и понял, — нахмурился Грегори. — Медицина шагнула так далеко, что люди научились жить дольше. Технологии требовали ресурсов. Ничего личного, простая арифметика показывала, что так население планеты истощит ресурсы за сотню лет. С тех пор, как отменили рабство, человечество превратилось в общество потребления.
— И что ты сделал? — улыбнулась Тринити.
Грегори сделал две глубокие затяжки и, стряхнув пепел на пол, продолжил говорить, выдыхая дым:
— Тут ничего сложного. С тех пор, как появились книги и другие средства массовой информации, я научился промывать людям мозги. Я поддерживаю желание людей потреблять. Я стараюсь ограничить их предпринимательскую активность, чтобы все деньги, которые они зарабатывают, уходили на пропитание, шмотки и развлечения. Люди очень ярко и быстро сжигают свои жизни, не оставляя после себя ничего, кроме детей.
— Причём сами того не замечая, — улыбаясь поддержал Штерн.
Грегори по-дружески кивнул Штерну, мельком покосился на меня и продолжил:
— И самое лучшее изобретение для одурманивания людей и поддержание их разума в постоянно изменённом состоянии, это разные виды наркотиков. И я говорю не только о настоящих наркотиках. У всех нас собравшихся пальцев не хватит для перечисления всех предметов, на которые люди подсаживаются.
— Я понимаю, о чём ты говоришь, — улыбнулась Тринити и показала рукой на пачку сигарет, лежащую на столе.
— Сигареты, водка, героин, еда на вкусовых добавках, кофе, чай, любовные похождения, секс, компьютерные игры, социальные сети, спорт и любимый мой наркотик — телевизор.
— Телевизор? — спросил Всеволод Владимирович.
— Ну, да, — улыбнулся Грегори. — У меня есть точная цифра, которая показывает, насколько заразительным является этот наркотик.
— Какая? — спросил Всеволод.
— 15 лет, — подняв указательный палец, сказал Грег.
— Что 15 лет? — переспросил мой «сын».
Тринити повернулась к Всеволоду и спокойным голосом сказала:
— Грегори имеет в виду, что среднестатистический человек, проводит 15 лет своей жизни перед телевизором. И самое главное, он этого не замечает. Как любой наркоман, ТВ-зависимый будет отрицать свою зависимость.
— Тринити права, — сказал Грегори и затушил сигарету в одном из бокалов. — Телевизор самое лучшее моё изобретение для вымирания людей. Благодаря этому ящику, который есть в 80 % домов, я могу обрабатывать людей с самого детства. Родители сами подсаживают своих детей и делают их моими рабами.
— Это как? — не успокаивался Всеволод Владимирович.
— Если ты замечал, — продолжил рассказывать Грег, — картинки в телевизоре всё время мелькают, люди разговаривают очень быстро и эмоционально. Красочная постоянная реклама, телешоу, анонсы, ужасающие новости. Мультики с фрагментированным сюжетом.
— Каким сюжетом? — спросил Всеволод Владимирович.
— Современные мультики, сериалы и фильмы, не имеют длинного последовательного сюжета. Ты можешь начать смотреть их с любого момента. Все шутки короткие и простые для понимания. Думать при их просмотре не надо. Тем более, что в нужный момент, твоему мозгу поможет закадровый смех, который поможет тебе сориентироваться. Люди его даже не замечают. Телевизор, это простая информационная жвачка, которая позволяет отключить мозг и не думать при просмотре.
— Понятно, — опустив глаза, вздохнул Всеволод. — А зачем?
— Люди и так дольше живут, чем раньше, — с чувством продолжил Грегори. — Сидя у телевизора, они потребляют меньше ресурсов. Они становятся менее эмоциональными.
— Почему? — спросил Всеволод.
— Все их эмоции выплёскиваются при просмотре «зомбо-ящика», — рассмеялся Грегори. — А ещё, через телевизор мы учим людей, не доверять друг другу.
— Как вы это делаете? — спросил я.
— Володя, я отвечу, а потом мы продолжим разговор с Тринити и Штерном, — по-отечески ответил Грегори. — Практика показала, что если часто показывать передачи осуждающие насильников, насилие увеличивается. Если показывать передачи, предупреждающие о вреде курения, продажи сигарет увеличиваются. Если проводить антиалкогольные компании, население начинает больше пить. И чем моложе объект воздействия, тем лучше проходит промывка мозгов.
— И вы начинаете атаковать смолоду? — нахмурившись, спросил я.
— А куда нам деваться? — спросил Грегори, пытаясь найти моё понимание. — Вас слишком много. Вы слишком избалованны. Вы ненасытны. Вас приходится искусственно ограничивать во всём. Но вы очень умные и пытаетесь преодолеть ограничения.
— Я предлагаю продолжить обсуждение, — спокойно сказала Тринити.
— Хорошо, — согласился Грегори. — Только я сейчас договорю про телевизор. Мне, родителям и детям нравится его мощный эффект. Для родителей маленьких детей, которые ежеминутно требуют внимания родителей, телевизор становится настоящим подарком. Он дарит мамашам несколько спокойных минут, когда они могут спокойно заняться своими делами. И мало кто из мамаш поверит, что именно тогда, несозревший мозг малыша, привыкает к этой мине замедленного действия.
— Вот и получается, — начал говорить Штерн, — что тот, кто владеет телевизором, владеет умами и мнениями людей. Тут ты Грегори молодец. Хорошо придумал. Про остальные наркотики тоже всё понятно. Какие технологии ещё, ты использовал для уменьшения численности людей?
— Жаль, что мы закончили обсуждение наркотиков, — улыбаясь, сказал Грегори. — Это основная технология увеличения смертности. Вторая технология по эффективности, это изменение системы образования. Нужно ухудшить её настолько, чтобы расстояние между разными слоями общества, становилось непреодолимым. Хорошее образование должно быть дорогим и недоступным. А обычное дешёвое образование, нужно сделать фрагментированным. Обычному обслуживающему персоналу незачем умничать. Горе тому обществу, где каждый человек, будет умным и начнёт заниматься самоанализом.
— А что в этом плохого? — нахмурившись, спросил я.
— Такой человек, поймёт, что всё общество разводят как лохов, — быстро затараторил Грегори. — Такие люди не нужны ни одному государству, ведь они не станут пахать на мощь государства и не пойдут в качестве пушечного мяса на войну, играя в игры политиков.
— Вы тоже такого мнения? — спросил я, обращаясь к Тринити.
— У нас есть более прогрессивные технологии, управления обществом, — улыбнулась она. — Ты жил в будущем и знаешь подробности. Мы там обходимся без наркотиков, насилия, промывания мозгов и так далее.