В ней поется о чудесной стране, где каждый день ярко светит
солнце, где земля щедро одаряет фермера своими плодами, где
виски, лимонад и содовая текут рекой, где сигареты растут
прямо на деревьях, где узник легко может пройти сквозь тюремные стены и где — существенная деталь — «изобретатель
труда был зажарен в масле» («they boiled in oil the inventor of toil») (cm .: The Big Rock Candy Mountains.— In: Utopian America. Ed. by Ivan Doig, p. 83, 84).
27 См.: Мортон A. JI. Английская утопия; Барг М. А. К вопросу о
предмете и методе истории социалистических идей.— В кн.: История общественной мысли. М., 1972.
28 Основную массу переселенцев составляли представители тех.
групп, среди которых народная утопия в Европе пустила глубокие корни. «Что же представляли собой люди, приехавшие
в Америку и составившие в конечном счете основное ядро первых и последующих поселений?... Интенсивно проводимые «огораживания» привели к сгону с земли большого числа арендаторов, мелких фермеров и сельскохозяйственных рабочих Бии-
тании. Существовавшая уже в то время в городах безработица
затруднила поглощепие этих людей британской промышленностью. Другая группа, лишенная развитием английского капитализма средств к существованию, включала мелких ремеслен-
85
ского феодализма с целью учредить чисто буржуазное общество» 29. Здесь, становясь мелкими собственниками, они
освобождались от тех пут и ограничений, которые сковывали их по рукам и ногам в Европе; здесь, как им казалось, они становились хозяевами собственной судьбы.
Многие переселенцы, правда, оказывались на новом месте
едва ли не в таком же тяжелом положении, как и у себя
на родине, но в Америке их не покидала надежда на то, что им в конечном счете «повезет». Даже те, кто вынужден был согласиться на выполнение в течение некоторого
времени рабского труда (в качестве так называемых «законтрактованных слуг»), надеялись «после освобождения
от кабалы стать владельцами своей фермы и своей земли» 30. Новые формы социального бытия трансформировали психологию иммигранта-труженика31, а в конечном счете и те социально-утопические идеалы, которые он привез
с собой из Европы. Хотя большинство этих идеалов было
«удержано» американским народно-утопическим сознанием, в их содержании и приоритетах произошли изменения — подчас весьма существенные.
При всей внутренней неоднородности и противоречивости европейской народной утопии Нового времени в ней
отчетливо просматривалась социалистическая (точнее
сказать, выдержанная в духе «грубого», «уравнительного» коммунизма) тенденция. Американская народная утопия XVII—XIX вв. была не менее противоречива, чем европейская, и в ней также можно обнаружить подобные
элементы и тенденции. Однако господствующие позиции
в этой утопии занимала не социалистическая, а мелкособ-
ников, квалифицированных рабочих, учеников и подмастерьев
из ремесленных мастерских. Разорившись у себя на родине, они готовы были попытать счастья за океаном...» (Война за независимость и образование США. М., 1976, с. 50).
29 Маркс КЭнгельс Ф. Соч. 2-е изд. т. 39, с. 128.
30 Война за независимость и образование США, с. 50.
31 Характеризуя эту трансформацию, Гектор Сент Джон де Кре-
векер писал в «Письмах американского фермера», что, когда
европеец попадает в Америку, «оп начинает забывать о своей
былой рабской зависимости, радость и гордость невольно наполняют его сердце, в голове зарождаются новые мысли — мысли американца... Воскреснуть из небытия, стать свободным человеком, владельцем земель, на которые распространяются все
блага самоуправления,— какая это разительная перемена!
Имепно эта перемена и превращает его в американца» (Цит. по: Паррипгтоп В. Л. Основные течения американской мысли, т, 1.
0,204), ’
86
Стйёнййчёская, Мелкобуржуазная тенденция, в Духе которой и трактовались ее идеалы.
Центральное место в американской народной утопии
рассматриваемого периода принадлежит идеалу равенства, трактуемому не столько в духе потребительского равенства
и равенства имуществ, сколько в духе равенства возмож-
пястей32, открывающихся перед каждым членом общества.
Причем эти возможности распространяются не только на
экономическую, но также на политическую и правовую
сферы. Речь идет, таким образом, о равноправии и равном
участии в управлении политическими делами общества, т. е. о народном суверенитете. Хотя в американском народном сознании, неизменно многомерном, всегда звучали
анархистские мотивы, находившие отражение в идеале
«народной вольницы» 33, это сознание отрицало ие столько
власть государства как таковую, сколько обособленную
государственную власть. «Правительство страны — это сам
народ» 34— вот идеал, прочно укоренившийся в народно-
утопическом сознании Америки и определявший линию
поведения участников многих массовых движений на протяжении X V III—XIX вв. Практически это означало поддержку института местного самоуправления как наиболее
адекватного народному суверенитету.
Ориентация на равенство возможностей и народный
суверенитет неизбежно предопределяла и новую трактовку свободы. Последняя приобретает в сознании американцев, помимо негативного (свобода от эксплуатации, от угнетения), еще и позитивный аспект: свобода предпринимательской деятельности, свобода принятия решений, касающихся как собственной судьбы, так и судьбы общества в целом.
Мелкий собственник — фермер или ремесленник — индивидуалист. Естественно, что его идеалом является такая
социетальная структура, которая могла бы, с одной сторо-
32 То, что принято по традиции называть «равенством возможностей» в Америке, есть, строго говоря, не что иное, как равенство условий, в которые поставлены индивиды и которые делают
их реальные возможности неравными, поскольку, как правило, неравны их материальные, интеллектуальные и прочие потенциалы. Америка, конечно, создавала для европейских иммигрантов более благоприятные возможности, чем другие страны, по
она никогда не была ни обществом «равных прав», ни обществом «равных возможностей».
33 См.: Goodman P. Like a Conquered Province. N. Y., 1967.
34 Фонер Ф. Указ. соч., т. 1, с. 109.
87
1ш, гарантировать его индивидуалистический статуй, а с другой — обеспечить необходимое «сцепление» с другими такими же «свободными индивидуалистами» и защитить его от возможных врагов. Оптимальную форму такой
структуры индивидуалист видит в community — общине.
Над ней, правда, стоит государство, но поскольку оно не
является, как предполагается, ни централизованным, пи сильным, его можно, строго говоря, даже не принимать
в расчет.
Нетрудно заметить, что эти идеалы отнюдь не являются социалистическими но своему содержанию. Они выдержаны скорее в духе мелкобуржуазного (фермерского) демократизма или, как мы будем именовать их в дальнейшем, в духе утопий «фермерской Америки». Конечно, по
мере того как развитие капитализма вело к «раскрестьяниванию» все большей части фермерства и превращению
их в наемных тружеников — промышленных рабочих и
служащих, в американской народной утопии нарастает
внутренняя дифференциация. В нее проникают и занимают в ней прочное место новые, социалистические идеалы —идеалы общественной собственности на средства производства, уничтожения эксплуатации, ликвидации классовых различий, свободного развития каждого члена
общества. Эти идеалы, хотя еще и не в артикулированной
форме, провозглашаются некоторыми рабочими организациями США уже в 30-х годах XIX в .35 Новый импульс
внедрению социалистических идеалов в народную утопию
дал подъем рабочего и фермерского движения в последней