кризисами. За выдвижением этого идеала скрывается
стремление — не всегда, быть может, даже осознаваемое —привести к власти интеллект, подчинить политику науке.
Нынешний утопист-технократ не ставит непосредственной целью ликвидацию существующих институтов власти — сильного централизованного государства и корпораций. Но он хотел бы передать их из рук профессиональных
политиков и предпринимателей в руки экспертов, которые
реорганизовали бы их в соответствии с требованиями науки
и технологии, возможно сделав их при этом более жесткими
и централизованными.
В «научно управляемой» утопии, где организация господствует над человеком, определяя все основные параметры его жизнедеятельности, границы свободы индивида
определяются исключительно с функциональной точки зрения: свобода выступает не как цель, не как условие формирования и существования гармонически развитой личности, а исключительно как средство поддержания рационального и эффективного функционирования организации
и стабильности общества. По сути дела, нынешние американские утописты-технократы занимают в отношении человека те же позиции, что и Говард Скотт со своими сподвижниками, разве только отличаются меньшим цинизмом
и обещают в «обмен» на отнятую свободу больше материальных жизненных благ.
В «постиндустриальном обществе» все люди, как увег
ряют Кан и Брюс-Бриггс, будут жить примерно так, как
жили в 70-х годах лица с высоким (хотя и не самым высоким) доходом, скажем «менеджеры и профессионалы».
«У них очень просторные дома, напичканные всевозможными приспособлениями, а часто даже два дома, один из
249
которых специально предназначен для отдыха. У них слуги, приходящие раз или два в неделю, но в нашем постиндустриальном обществе слуги будут нам не нужны-
почему бы там не осуществиться давним мечтам о домашних роботах или специально выдрессированных обезьянах? ...Они часто путешествуют — в деловых целях и ради
собственного удовольствия, проникая во все уголки земного шара. Они вкусно едят, если не сидят на диете, будь
то космополитическая кухня Востока или первоклассные
бифштексы западной кухни. У них одна или несколько
машин, кадиллак или мерседес, фургон или спортивная машина для детей. Многие из них имеют самолеты или яхты.
Их дети учатся в аспирантуре и не начинают работать, пока им, черт побери, не захочется этого, и родители, похоже, ничего не имеют против. Конечно,— добавляют Кан и
Брюс-Бриггс,— они могут быть подвержены умеренному
алкоголизму, потребляя слишком много мартини, их невротические жены могут лихорадочно глотать пилюли, их
младший отпрыск может быть необузданным и недисциплинированным, а маленькая Салли — соней...» 8.
Ирония и мягкий юмор, которым пронизано описание
быта «менеджеров и профессионалов», судя по всему, очень хорошо знакомого авторам этой милой картинки, не
могут скрыть их явной приверженности этому быту и
стремления перенести его в будущее. Но Кан и Брюс-Бриггс
бросают взгляд на жизнь в технократической утопии, так
сказать, извне, тогда как интересно было бы взглянуть на
эту жизнь «изнутри», в полной мере оценив все неисчислимые блага, ожидающие человечество. В какой-то мере
это любопытство может удовлетворить Бурхаз Скиннер —известный американский психолог и социолог, профессор
Гарвардского университета. Его утопический роман «Уол-
ден-два», опубликованный еще в 1948 г., давно признан
в Америке классическим, точно так же как его взгляды —классическим выражением современной технократической
идеологии в ее бихевиористском варианте.
«,,Уолден-два“ — это, конечно, научная фантастика,—писал Скиннер много лет спустя после его опубликования.—Я не хотел сказать: „вот путь, которым надлежит следо-
вать“ Я просто хотел описать одну из возможных культур, основанную на принципах бихевиоризма. И книга кажется мне не такой уж плохой догадкой. Она была напи8 Kahn Н., Bruce-Briggs В. Things to Come, p. 229, 230.
250
сана почти тридцать лет назад и думается, что сегодня она
более современна, ч§м когда-либо раньше» 9.
Роман Скиннера повествует о жизни воображаемой
утопической общины, насчитывающей примерно тысячу
членов. Тысяча здоровых, радостных, счастливых, умиротворенных людей живет — автор подчеркивает это — не на
необитаемом острове и не в XXI в., а в условиях послевоенной Америки со всеми ее противоречиями и проблемами, относительно которых американский психолог высказывается подчас весьма критически.
Это обстоятельство имеет существенное значение для
Скиннера, пришедшего в конце 40-х годов к выводу, который много лет спустя (и на совершенно иной основе) провозгласили левые радикалы: утопии пришел конец —то, что раньше считалось утопией, сегодня становится
вполне осуществимым. «...Счастливая жизнь ждет нас,—восклицает основатель коммуны Фрезер,— здесь и теперь!
Мне кажется, будто я слышу вдали дробь барабанов Армии
Спасения. Уже сейчас, в этот самый момент, мы располагаем необходимой техникой, чтобы обеспечить полную и
удовлетворительную жизнь для каждого» 10.
Нечто подобное мы слышали позднее от «критических»
философов и социологов, которые, однако, тут же добавляли, что при наличии необходимых технических предпосылок еще не созрели политические условия для реализации
утопии. Однако для Скиннера таких препятствий не существует. Традиционное представление, что люди могут
достичь счастливой жизни посредством политических преобразований, утверждает автор «Уолдена-два» устами
Фрезера, это величайшее заблуждение. «Политические меры не приносили никакой пользы в деле создания лучшего мира и людям доброй воли было бы лучше как можно
скорее обратиться к другим средствам»и. К каким же
именно? К науке, отвечает Фрезер-Скиннер, точнее — к
психологии, а еще точнее — к бихевиоризму. С помощью
«технологии поведения», основанной на принципах бихе9 Scinner В. F. Comment on Watts’s «В. F. Scinner and the Technological Control of Social Behavior».— The American Political Science Review, v. LXIX, March 1975, v. 1, p. 228. Книга Скиннера
действительно продолжает пользоваться успехом. В 1970 г. она
вышла в США восемнадцатым изданием.
10 Skinner В. F. Walden Two. Toronto, 1970, p. 193.
11 Ibid., p. 14.
251
виоризма, говорит Скиннер, можно добиться того, чего им
когда не даст политика.
Скиннер-Фрезер разъясняет, что так называемый прин
цип «позитивного подкрепления», разработанный бихевиоризмом, позволяет легко и просто решать преблемы, над которыми утописты прошлого бились не одну сотню лет. «Со
бытия, которые могут произойти с нами,—разъясняет он,-
подразделяются на три категории. По отношению к одним
мы безразличны. Другие нам нравятся — нам хочется, чтобы они произошли, и мы предпринимаем усилия, чтобы
они повторились. Третьи нам не нравятся — мы не хотим, чтобы они произошли, и предпринимаем усилия, чтобы избавиться от них или предотвратить их повторение... Если
в нашей власти создать любую из ситуаций, которая нравится человеку, или устранить любую из ситуаций, которая ему не нравится, мы можем контролировать его поведение. Когда он ведет себя так, как нам хочется, мы
просто создаем ситуацию, которая ему нравится, или устраняем ситуацию, которая ему не нравится. В результате
вероятность того, что он будет вести себя подобным образом снова, возрастает, а это как раз то, что нам нужно.
Технически это именуется ,,позитивным подкреплением”»12.
На основе этого «позитивного подкрепления» и строится жизнь в «Уолдене-два». В общине отсутствует внешнее
принуждение: нет ни армии, ни полиции, ни судов, ни тюрем, ни надзирателей. Существует кодекс поведения, разработанный в соответствии с «принципом подкрепления», которому охотно подчиняются все члены общины. Но кодекс — это в основном для новых членов, прибывающих со