Это должны быть, поясняет Тоффлер, не аристогели, по и
не чиигисхаиы, а просто гуманные, счастливые люди, испытывающие радость от своей работы, от общения друг с
другом и близости к природе, свободно созидающие свой
внутренний и внешний мир50.
Тоффлер не связывает создание демократического общества в США (как, впрочем, и в других «индустриальных
странах») с коренной перестройкой отношений собственности, с социальной революцией. Он сторонник изменений
путем реформ, осуществляемых при непосредственном
участии народа и под руководством самого народа. Естественно, что он не рассматривает свой проект как аитикапи-
талистическую альтернативу. Однако предлагаемая им модель — сознает он это или нет — несовместима ни с логикой
эволюции современного капитализма, ни с теми целями, которые сознательно ставят перед собой корпорации и бур-
жуазное гсударство. И хотя тоффлеровская утопия51 (как
50 Toffler A. The Third Wave, p. 407.
51 Любопытно, что Тоффлер, который, как кы знаем, ратовал за
создание социальных утопий, называет свой проект не уто^
пией, а «практопией». «Мы видим здесь,— говорит он о „Третьей
волне”,— контуры... совершенно нового образа жизни... И вряд
ли описанная здесь новая цивилизация может быть названа
утопией... Мы присутствуем здесь при рождении жанра, который можно было бы назвать „практопией44, когда изображается
не лучший и не худший из всех возможных миров, а мир, которому мы отдаем предпочтение перед реально существующим и
который практически осуществим... Практопия предлагает позитивную, даже революционную альтернативу, лежащую в пределах реально достижимого» (р. 374, 375). Тоффлер действительно изображает не лучший из возможных миров, но способ, которым он строит свой проект, дает все основания назвать
последний утопией.
279
й другиб проекты, формирующиеся .в русле демократической утопии), отражающая попытки либерального сознания
найти выход из того тупика, в котором оказалась к концу
70-х годов либеральная Америка, так и не указывает реальные пути преодоления кризиса, она дает определенное
представление — пусть частичное — о том комплексе идей
и идеалов, который формируется на левом фланге буржуазной Америки.
Как и в прошлом, крайнюю левую позицию в спектре
американских социальных утопий занимает сегодня социалистическая утопия. В нашей литературе уже отмечалось, что «на протяжении нескольких последних десятилетий
социалистическое сознание в Америке складывалось одновременно в руслах различных социально-политических
движений и принимало разнообразные формы. В рамках
организованного коммунистического движения оно существует в форме революционного социалистического сознания (или научного социализма). Одновременно это сознание выкристаллизовывается и в русле буржуазнодемократических движений и процессов, опирающихся на
либеральную традицию, где оно выступает в форме реформистского (буржуазного) социализма52. Наконец, социалистическое сознание формируется в русле массовых демократических движений протеста, развивающихся на непролетарской основе и опирающихся на интеллектуальную
и политическую традицию радикализма» Г)3.
Социалистический идеал, формирующийся на немарксистской, непролетарской основе, несет на себе более или
менее отчетливую печать утопизма. И хотя послевоенная
Америка не дала ни утопических романов в духе Э. Беллами или У. Хоуэллса, ни фундаментальных утопическо-социалистических доктрин, очерчивающих общую перспективу социалистического развития Соединенных Штатов, все
же на протяжении 50—70-х годов в стране продолжала развиваться утопическо-социалистическая традиция. Появился
ряд утопий, которые, несмотря на все их взаимные различия, объединяет такая черта, как отрицание капитализма —не той или иной его разновидности, а капитализма как такового, как системы общественных отношений, способа
52 Сущность буржуазного социализма раскрыта К. Марксом и
Ф. Энгельсом в «Манифесте коммунистической партии».
53 Современное политическое сознание в США, с. 338.
280
производства материальных благ, и признание необходимости замены его социализмом.
Наибольший интерес в этом плане представляют такие
формы современной американской социалистической утопии, как «коммунитариый социализм» Э. Фромма; социализм «новых левых», который Г. Маркузе, сам оказавшийся одним из его теоретиков, довольно метко окрестил
«сюрреалистическим социализмом»; «революционный социализм», начавший формироваться в 1 условиях спада
массовых движений протеста и представлявший собой попытку дать синтез взглядов «старых» и «новых левых»
(М. Лернер); наконец, так называемый демократический
социализм М. Харрингтона.
Надо заметить, что ни в одном другом ответвлении социально-утопической традиции не наметилось такого разрыва между прошлым и настоящим, как в социалистической утопии. В XIX и начале XX в. она носила спекуля-
тивно-фаптастический характер, выступая в качестве
специфической реакции на противоречия капитализма.
При этом социализм нередко трактовался как антикапитализм, а точнее — как капитализм наизнанку. Нынешний
утопист, придерживающийся социалистической ориентации, реагирует уже не только на язвы капитализма, но и
на недостатки и просчеты (реальные или мнимые) в строительстве социалистического общества. Поэтому его утопия
часто обращается своей критической стороной как против
капитализма как системы общественных отношений, так и
против конкретных форм и методов практического воплощения социалистического идеала, которые рассматриваются как якобы несоответствующие природе последнего.
При этом в одних случаях нынешняя социалистическая
утопия выступает с претензией на принадлежность к марксистской традиции, в других — откровенно отмежевывает-
ется от нее. По сути же дела и в том, и в другом случае
она развивается вне марксистской традиции и в противоречии с ней, хотя и заимствует порою «марксистский»
лексикон.
Это родовые особенности, присущие современной социалистической утопии, в том числе и американской, хотя
последняя имеет особые черты, связанные со спецификой
политической жизни США, прежде всего с отсутствием
массового социалистического движения и массовых социалистических огранизаций, а также с влиянием реформистских тенденций в рабочем движении.
281
Одной из самых ранних форм американского утопического социализма в послевоенные годы стал так называемый коммуиитарный социализм Эриха Фромма. Воспитанный в духе критической теории Франкфуртской школы, Фромм никогда не принимал активного участия в социалистическом движении (хотя и присоединился в 50-х годах
к американской социалистической партии) и всегда отвергал социалистическую революцию. Единственным эффективным путем гуманизации общественных отношений и
осуществления импонировавшего ему Марксова идеала
гармонической личности он считал методы «социальной
терапии» и как ее конкретную форму — «коммунитарный
социализм». «...Гуманизация технологического общества,—писал он в одной из последних своих работ,— ...может найти полное выражение только в движении, которое не является бюрократическим, которое не связано с политическими
машинами и которое рождается как результат активных и
имагинативных усилий тех, кто разделяет одни и те же
цели. Такое движение само по себе, по своей организации
и методу, служило бы выражением той цели, осуществлению которой оно посвящено: воспитанию членов общества нового типа в процессе борьбы за это общество» 54.
Проект Фромма, первый вариант которого был сформулирован им в 50-х годах55, имеет отношение к социалистической традиции лишь постольку, поскольку он в замысле направлен на ликвидацию форм отчуждения, порождаемых капиталистическими общественными отношениями. В некоторых других отношениях он стоит ближе к романтической и демократической, нежели к социалистической утопии.