Фромм выдвигает четыре группы задач, решение которых могло бы, по его представлению, привести к «гуманизации технологического общества». Это «1. Планирование, которое включает систему „Человек44 и основывается на
нормах, вытекающих из исследования оптимального функционирования человеческого существа. 2. Стимулирование
54 Fromm Е. The Revolution of Hope. N. Y., 1968, p. 151.
55 Лозунг «гуманистического коммунитарыого социализма» Фромм
выдвинул еще в конце 40-х годов (см.: Fromm Е. Man for Himself: An Inquiry into the Psychology of Ethics. N. Y., 1947, p. 363), но разработал его он несколько позднее, в «Здоровом обществе»
(1955). Работа над проектом была продолжена в двух последующих книгах — «Революция надежды» (1968) и «Иметь или
быть?» (1976).
292
актйвйостй ийдйвйда посредством вовлечения его ь стихийно-массовую деятельность и пробуждения у него чувства
ответственности. Следствием этого было бы замещение
нынешних методов отчужденной бюрократии методами
гуманистического управления. 3. Изменение модели потребления в таком направлении, которое способствовало бы
пробуждению активности и уменьшению „пассивности44.
4. Возникновение новых форм психодуховной ориентаций
и приверженности, которые служат эквивалентами духовных систем прошлого» 56.
Своеобразный план решения этих задач Фромм набросал в «Революции надежды». Необходимо, утверждал он, организовать так называемое Движение, целыо которого
была бы мобилизация людей доброй воли на борьбу за гуманизацию Америки. Это Движение должно направляться
Советами — национальным и местными, которые состояли
бы из авторитетных людей, объединенных стремлением к
гуманизации технологического общества и способных оказать влияние на общественность. Советы направляли бы
работу «Клубов», этих «культурных, социальных и персо-
налистских центров» 57 (каждый численностью от 100 до
300 человек), которые вели бы политико-просветительскую
работу и по возможности пытались бы воздействовать на
различные общественные силы в плане гуманизации политического процесса. Наконец, самыми массовыми и активными были бы «Группы» численностью до 25 человек каждая. Именно в рамках групп, полагает Фромм, могла бы
наиболее интенсивно осуществляться повседневная трансформация американских граждан си формирование нового
типа общественных отношений. «Их члены придерживались бы новой философии, философии любви к жизни, они
стремились бы к ее осуществлению в человеческих отношениях, политике, искусстве, социальной организации...
ни одна из этих сфер человеческой деятельности не была
бы отделена от другой, но каждая обрела бы свое значение
в соотношении с другими» 58.
В 1976 г. появилась последняя книга Фромма — «Иметь
или быть?». В ней он развил и уточнил свои взгляды на
«коммунитарный социализм» как на новый тип общества, в котором «способ существования» был бы ориентирован
не на «обладание», как в современном промышленно раз56 Fromm Е. The Revolution of Hope, p. 94, 95.
57 Ibid., p. 157.
58 Fromm E. The Revolution of Hope, p. 158.
283
витом обществе, а на «бытие» индивида, на сам процесс
его существования. Первым шагом по пути создания такого общества, утверждает Фромм, должно было бы стать
подчинение производства «здоровому потреблению», формы которого выбирались бы самими потребителями, а не
навязывались им извне корпорациями или государством.
Фромм убежден, что именно изменение структуры потребностей способствовало бы созданию «новой формы экономической системы, отличной и от нынешнего капитализма, и от централизованного государственного социализма, и
от шведского тотального бюрократического государства благосостояния» 59. Что же касается обобществления средств
производства, то, как утверждает Фромм, выдвижение такой «общей цели» без конкретного плана «гуманизации»
общественных отношений не может служить надежной гарантией движения к подлинному социализму.
Вторым важным условием построения нового общества
американский утопист считает практическую реализацию
принципов «индустриальной и политической партиципаторной демократии». Это означало бы, поясняет Фромм, что каждый член производственной или любой другой организации играл бы активную роль в ее жизни как на уров-*
не «индивидуального трудового процесса», так и на самом
высоком уровне, когда принимаются общие решения, касающиеся предприятия в целом. Это означало бы также, что индивид был бы заинтересован в решении проблем, стоящих перед коллективом (общиной), не меньше, чем
в решении своих личных проблем. «...Подлинная политическая демократия может быть определена как такая
система, при которой жизнь по-настоящему интересна» 60.
Само собою разумеется, добавляет Фромм, что «активное
участие в политической жизни требует максимальной децентрализации как в промышленности, так и в политике» 61, ибо гуманистическое общество моя^ет быть только
децентрализованным, дебюрократизированным обществом, в котором люди никогда не стали бы делать то, что им приходится делать в бюрократическом обществе, когда модель
поведения навязывается им извне.
Фромм подчеркивает, что он не выступает ни против
дальнейшего промышленного развития, ни против планиро59 Fromm Е. То Have or to Be? N. Y., 1976, p. 179.
60 Fromm E. To Have or to Be?, p. 182.
61 Ibid., p. 184.
284
вания, им против научно-технического прогресса. Важцо
только, поясняет он, чтобы они происходили на фоне дебюрократизированного и децентрализованного общества.
В своей последней книге американский социолог возвращается к старой утопической идее (о ней он вел речь
еще в «Здоровом обществе») «гарантированного ежегодного дохода», согласно которой «все лица, независимо от
того, работают они или йот, имели бы безусловное право
не голодать и ие быть лишенными крова. Они получали
бы не больше, чем это в общем необходимо для поддержания жизни, но и ие меньш е...»62. Фромм подчеркивает, что придает этому требованию тем большее значение, что
оно «неприемлемо для системы, основанной на эксплуатации и контроле» 63 и потому имеет радикально освободительный характер.
Утопия Фромма — типичная «кабинетная» утопия, рожденная сознанием мелкобуржуазного типа. Сложившаяся
в принципиальных своих чертах в 40—50-х годах (потом
были в основном дополнения и уточнения), она ни в тот
период, ни впоследствии не могла служить реальной программой преобразования американского (или какого-либо
другого) общества. Ее гуманизм абстрактен, он лишен политического, экономического или организационного «обеспечения». Но утопия «коммунитаргюго социализма» достаточно точно зафиксировала кризисное состояние немарксистского социалистического сознания в Америке 40—60-х
годов, аберрации и иллюзии «критического» разума, который видел корень дегуманизации не в противоречии между
производительными силами и производственными отношениями, а прежде всего в технологии, способе организации
производства и всей общественной жизни, его несоответствии абстрактно трактуемым человеческим потребностям.
В 60-х — начале 70-х годов, в период подъема демократических движений в США, поиски социалистической альтернативы приняли более широкий характер, чем в предшествующий период. Хотя в целом эти движения развивались вне социалистического русла, некоторые из
социальных проектов, с которыми выступили в тот период
новые левые, имели более или менее отчетливо выраженную социалистическую окраску. Но это был именно «сюрреалистический социализм» (как потом назвал его Г. Маркузе) , рождавшийся из сознательной установки на разрыв