62 Ibid., р. 190.
63 Ibid.
285
йак с господствующими институтами й ценностями, тЈК й
с теми социальными силами (прежде всего с рабочим классом) , с революционной деятельностью которых марксизм
всегда связывал становление новых, социалистических
ценностей и институтов.
Их взору рисовалось общество, характерными чертами
которого были бы: «1) ликвидация... труда, которой навязан и детерминирован частными потребностями монополистического капитала... а в конечном счете создание подлинного общества, преодолевающего нужду, в котором труд
превратился бы в игру, а рынок был бы ликвидирован в
результате полной автоматизации трудового процесса; 2) создание нерепрессивной культуры, основанной па превращении нужды в потребность и трансформации сексуальности в эрос, т. е. на переходе от генитальной сексуальности к эротизации всей человеческой личности и всей социальной среды и освобождении человеческого тела от
репрессивного десублимированного секса; 3) создание децентрализованных свободных общин, базирующихся на освобождающей технологической и экономической основе, при котором осуществление общего блага было бы необходимым условием личного самоосуществления каждого; 4) ликвидация культурного этноцентризма и создание мирового культурного сообщества, свободного от экономической алчности и политического господства и основанного
на любви и взаимопонимании; 5) ликвидация частной собственности, коллективная собственность на средства производства, использование экономических ресурсов для установления мира и гармонии между всеми народами земли; 6) создание новых экспериментальных парадигм общественной жизни — расширение семьи, коммун и т. д.» 64
Легко заметить, что именно стремление к разрыву с
«корпоративным капитализмом», четко прослеживающееся в этой программе, предопределило характер провозглашаемых ею идеалов свободного общаства и представления
о социализме. Легко заметить и то, что новые левые стремились порвать с реальным социализмом (как они его себе
представляли), в котором видели воплощение «бюрократизма» и «этатизма». В итоге образ социалистического общества, формировавшийся в сознании леворадикальных
теоретиков, представал как своеобразный «вызов» всему
существующему миру, как «пощечина» всем «бюрокра64 ЛИ We Are Saying. Ed. by Lothstein A. N. Y., 1970, p. 31.
286
там», «этатистам» и «антигуманистам», к числу которых
они часто склонны были причислять всех, кто не соглашался с их взглядами.
Такого рода проект, строившийся, по сути дела, без
учета реальных тенденций современного общественного
развития и воплощавший субъективистски истолковывавшиеся императивы абстрактного гуманизма, по своей социальной и политической сущности мало чем отличался
от «коммунитарного социализма» Фромма. Однако следует
отметить, что в 60-х— начале 70-х годов, когда участники
массовых демократических движений испытывали острую
потребность в альтернативных социальных проектах, он
пользовался определенным влиянием.
Поиски социалистической альтернативы продолжались
и в условиях спада этих движений. Но поскольку обстановка изменилась, иными должны были быть и проекты свободного общества. Опыт новых левых неизбежно подводил
к выводу о необходимости искать иные пути к социализму, о революционной, активной роли американского рабочего
класса как ведущей силы революционных преобразований.
Конкретным воплощением этих поисков явилась концепция «революционного социализма», ‘сформулированная
в 70-х годах Майклом Лернером. Ее автор исходит из того, что «единственные изменения, которые будут иметь смысл
в Америке,— это изменения, которые приведут эту страну
к социализму, существенно отличающемуся как от ,,шведского государства благосостояния44, так и от бюрократических режимов Восточной Европы... Такой социализм...
может быть осуществлен в нашей стране только путем революционной борьбы» 65. При этом социализм трактуется
им как «собственность и контроль над средствами производства, а значит, и контроль над всеми сферами жизни, осуществляемые большинством трудящихся... социализм
есть выражение лозунга „власть — народуи... Социализм
есть радикальная демократия, демократия, распространяемая на все сферы нашей коллективной жизни» 66.
Именно общественная собственность и общественный
контроль со стороны всего народа, подчеркивает Лернер, открывают путь к самоопределению и самоосуществлеиию, а значит, к такой жизни, в которой будут царствовать «красота», «удовольствие», «любовь» и «мудрость».
65 Lerner М. The New Socialist Revolution. N. Y., 1973, p. XI, 68 Ibid., p. 287.
237
Высоко оценивая революционные потенции молодежи
(прежде всего студенчества), национальных меньшинств
(особенно негритянского населения), женщин, Лернер подчеркивает, что без активного участия рабочего класса
(к которому он относит большинство трудящихся, работающих по найму) мажоритарной революции, в которой приняли бы участие десятки миллионов людей и которая, как
он считает, является единственно приемлемой для Америки, в стране не совершить. При этом, отмечает он, важно
предварительно подготовить массы к непосредственному
управлению общественно-политическими процессами. Лернер предлагает создать массовые организации типа «народных советов», которые могли бы, действуя на промышленных предприятиях, в учреждениях, учебных заведениях, по месту жительства, способствовать разработке
альтернативных решений по самому широкому кругу вопросов, а в итоге — сплочению масс и борьбе против существующих институтов. «Советы» могли бы в итоге захватить в свои руки политическую власть, что положило бы
начало длительному процессу социалистических преобразований.
«Революционный социалист» — убежденный противник
насилия. Он хотел бы совершить революцию вообще без
какого бы то ни было насилия, т. е. так, как это предлагало большинство социалистов-утопистов XIX в., которые
были противниками революции. Однако, понимая, что
американская буржуазия власть без боя не отдаст, Лернер
скрепя сердце признает за революционером право на применение необходимого насилия, призывая его вместе с тем
пользоваться насильственными методами с крайней осторожностью.
Проект Лернера представляет, несомненно, шаг вперед
по сравнению с теми проектами, которые предлагали новые левые, не говоря уже о схемах Эриха Фромма. Но он
сам не учитывает пи реальные условия существования
американского рабочего класса и уровень его сознания, ни реальное соотношение сил внутри страны, ни природу
социальной революции, не говоря уже о том, что дает суженное и примитивизированпос истолкование содержания социализма.
Говоря о спектре социалистических утопий, сложившемся в послевоенной Америке, нельзя не упомянуть о так называемом «демократическом социализме», представленном
Майклом Харрингтоном и другими членами возглавляе288
мого им «Организационного Комитета Демократических
Социалистов». Харрингтон исходит из постулата, что эра
капитализма подходит к концу: «...мы живем в сумерки
эпохи, которая длится более четырех столетий» 67.. В этих
условиях «саморазрушение» капитализма, вообще свойственное его природе, происходит нарастающими темпами, в том числе и в Соединенных Штатах. В основе этого «саморазрушения», подчеркивает Харрингтон, лежит процесс
«коллективизации», т. е. использование «политических
механизмов распределения экономических ресурсов вместо
того, чтобы полагаться на рынок»68. При определенных
условиях эта тенденция может открыть путь к социалистическим преобразованиям.
Хотя Харрингтон оставляет открытым целый ряд вопросов стратегии и тактики этих преобразований и избегает