102 См.: Американское общественное мнение и политика. М., 1978
с. 10.
309
ки. «Сегодня я говорю вам, друзья мои, что несмотря на все
лишения и трудности, у меня все еще есть мечта, и она
неотделима от мечты всей Америки»103. О чем же в самом
деле мечтает Кинг? «Я мечтаю о том, что в один прекрасный день наша страна возвысится, чтобы жить в полном
соответствии с принципами нашего кредо: „Все люди сотворены равными44.
Я мечтаю о том, что в один прекрасный день на чудесных холмах Джорджии сыновья бывших рабов и сыновья
бывших рабовладельцев смогут сесть рядом за стол братства.
Я мечтаю о том, что в один прекрасный день даже изнемогающий от притеснений и несправедливости штат
Миссисипи превратится в оазис свободы и справедливости.
Я мечтаю, что в один прекрасный день мои четверо маленьких детей будут жить в стране, где о них будут судить
не по цвету кожи, а по цельности их натуры...»104
Кингу, как можно видеть из его выступлений, были вовсе не чужды идеалы, составляющие основное содержание
«белой» народной утопии, как, впрочем, и «американской
мечты». Ему виделась изобильная, процветающая Америка; страна равных возможностей, создающая условия для
самореализации каждого гражданина, где каждый имеет
работу по душе... И все-таки в своей программной речи
Кинг выделяет те идеалы, которые по традиции составляли ядро черной утопии — идеал расового равенства — экономического, политического и социального, идеал свободы
как свободы черного человека в белой Америке. Кинг был
сторонником тактики ненасильственных действий и интеграции негритянского населения в американское общество, он не разделял идей черного сепаратизма, проповедовавшихся рядом экстремистских групп в 60-х годах. Однако
провозглашенный им социальный идеал лежал скорее в
русле традиционной негритянской утопии, нежели в русле «американской мечты». К тому же Кинг, сколь бы широко ни были распространены его взгляды и сколь бы ни
были они авторитетны, был далеко не единственным выразителем социального идеала черного меньшинства Америки. Провозглашенный С. Кармайклом летом 1966 г. лозунг
«Власть черным!», подхваченный рядом экстремистских
103 Кинг М. J1. Есть у меня мечта... М., 1970, с. 80.
104 Там же, с. 81.
310
групп и в общем с сочувствием встреченный довольно значительной частью негритянского населения Америки, не
принимавшего непосредственного участия в их деятельности, достаточно убедительно показал, что многие негры
смотрят на Америку иными глазами, чем Кинг. В рамках
сепаратистских тенденций в 60-е годы вновь получили известное распространение идеи о создании на территории
Соединенных Штатов самостоятельного негритянского государства и даже старые планы Маркуса Гарви о переселении негров в Африку. Конечно, эта гальванизация была
не более чем курьезом, ибо никто в современной Америке
не собирался заниматься этим всерьез, однако здесь был
важен не столько конкретный план, сколько сама идея, само выражение протеста и выдвижение радикальной —утопической по своей сути — альтернативы.
Американские коммунисты показали достаточно определенно (дав критический разбор лозунга «Власть — черным!» в книге Г. Уинстона «Стратегия борьбы черных»), что этнический экстремизм — совсем не тот путь, который
способен решить негритянскую проблему в США, и что
разработка сепаратной стратегии и тактики борьбы не дает надежд на успех. Однако стихийный протест и сознание протеста развиваются по собственным законам. Пока
положение негритянского населения США будет отличаться — в социальном, экономическом и политическом
плане — от положения белого большинства, пока будет
существовать расовое неравенство, до тех пор, видимо, будет существовать и негритянская утопия в качестве самостоятельного ответвления американской народной утопии.
ГЛАВА VI
Коммунитарное движение
в послевоенной Америке
§ 1. Основные этапы и формы развития
коммунитарного движения 60—70-х годов
Американское коммунитарное движение после подъема, пережитого им в первой половине XIX в., на протяжении почти ста лет пребывало в состоянии упадка: утопические общины «были едва приметны, привлекая все
меньше и меньше людей» их влияние на общественную
жизнь было практически сведено к нулю. Однако со второй
половины 60-х годов положение начинает резко меняться.
«В течение последних десяти лет (с середины 60-х по середину 70-х годов.— Э. Б.) тысячи групп возродили в Соединенных Штатах коммунитарную стратегию»2. Скоротечность существования, отсутствие документальных свидетельств, а подчас и полуподполытый характер некоторых
общин не позволяют установить точное их число. Большинство американских исследователей сходится, однако, на
том, что в 60—70-х годах в Америке было создано в общей
сложности от тысячи до трех тысяч общин, а в начале
70-х — более трех тысяч3.
Новая коммуиитарная волна совпала по времени с
подъемом массовых демократических движений в Соединенных Штатах4. Это не было случайным совпадением.
И попытки преобразовать общество, и стремление уйти из
него проистекали из общего критического отношения к существовавшим институтам, отношениям и ценностям. Ситуация гуманитарного, политического и социального кризиса осознавалось тем острее, что сложилась на фоне эконо-
1 Walker R. The Reform Spirit in America. N. Y., 1976, p. 595.
2 Ibid., p. 596.
3 Cm.: Hourriet R. Getting Back Together. N. Y., 1971, p. XIII; Otto II.
Communes: Alternative Life-Style.— Saturday Review, 1971, Apr.
24, p. 16. Согласно оценке Д. Моуберга, в 1970 г. в США число
одних только сельских общин составляло три с половиной тысячи. См.: Moherg D. Experimenting with the Future: Alternative Institutions and American Socialism.— Co-ops, Communes and Collectives. N. Y., 1979, p. 285.
4 См.: Массовые движения социального протеста в США. М., 1978.
312
мйческог’о и паучйо-технического роста, с которым
технократическое созйагше связывало возможность преодоления всех существующих в обществе противоречий (или, по крайней мере, наиболее острых из них).
Как и подъем массовых демократических движепий
протеста, рост коммунитариого движения стал своеобразным отражением этой ситуации. Но в нем нашли выражение и такие явления, как кризис семьи и буржуазного
индивидуализма, формирование новых типов личности и
сознания, некоторые особенности массовой психологии, порождаемой потребительским обществом. Массовый рост
общин свидетельствовал ие только о желании определенной части американцев жить «иной жизнью», но и об их
нежелании ждать, когда условия для такой жизни сложатся в рамках всего общества. Лозунг «рай — немедленно»
получал здесь непосредственнее и недвусмысленное выражение.
Современные общины превзошли общины прошлого
века не только по их числу, но и по многообразию форм.
Г. Отто, в то время председатель национального центра по
исследованию возможностей человека, специально изучавший проблему коммунитариого движения в США, насчитал в 1971 г. 16 видов общин, различающихся по своим
интересам и вытекающим из них целям. В их числе —«сельскохозяйственные» общины, построенные на принципе самообеспечиваемости; «политические», члены которых
объединены общей идеологией и общим политическим кредо (Г. Отто выделяет, в частности, анархистские, социалистические и пацифистские общины); «духовно-мистические», ориентированные на достижение внутреннего
совершенства; «природные» (их точнее было бы назвать
«экологическими»), ставящие целью борьбу за сохранение
окружающей среды и единение человека с природой, а
также «ремесленные», «художественные» и др.5