Однако мы знаем, что жертвоприношение периодически повторяется, потому что такой периодичности требует ритм жизни природы. Таким образом, миф выводит бога из испытания живым только затем, чтобы подвергнуть его этому испытанию заново, и таким образом его жизнь становится непрерывной цепью страданий и воскрешений. Астарта воскрешает Адониса, Иштар - Таммуза, Исида - Осириса, Кибела - Аттиса, а Иолай - Геракла496. Убитого Диониса во второй раз зачинает
О богах-жертвователях как богах-борцах или, точнее, ведущих борьбу при помощи жертвоприношения, см. S. Levi. Doctr., П.
491 Mannhardt. W. F. К., I, p. 316.
492 Cyrille. Adv. Julianum, IV, p. 128 D.
493 Parmentier. Rev. de Phil, 1897, p. 143 и далее.
494 Пример: Ath. Myth., XXII, 38. Пессинунт.
495
Torquemada. Monarquia Indiana, VI, 38, in: Kinsborough, IV, note p. 414; Кортес. Третье письмо Карлу V, в:
Kinsborough, VIII, note, p. 228. 496 Ср. Mannhardt. W. F. K., I, p. 358 и далее; 572 и далее.
94
Семела497. Вот мы уже и удалились от апофеоза обожествления, о котором говорили в начале главы. Бог покидает жертву, только чтобы вернуться в нее, и наоборот. В существовании его личности больше нет перерывов. Если его разрывают на куски, как Осириса или Пелопса, их находят, соединяют и вдыхают в них жизнь. Таким образом, изначальная цель жертвоприношения отодвигается на второй план: это уже не земледельческое и не скотоводческое жертвоприношение. Бог, выступающий здесь в качестве жертвы, существует сам по себе, обладая множеством качеств и возможностей. Следовательно, жертвоприношение предстает повторением и поминовением первоначального жертвоприношения бога498. К легенде, рассказывающей о нем, обычно добавляется какое-то обстоятельство, обеспечивающее непрерывность его существования. Так, когда бог умирает более или менее естественной смертью, оракул предписывает искупительное жертвоприношение, воспроизводящее смерть бога499. Когда один бог побеждает другого, он увековечивает память о своей победе учреждением культа500.
Здесь надо отметить, что абстрагирование, которое в жертвоприношении порождало бога, могло придавать тем же ритуальным практикам несколько иной смысл. С помощью процедуры, аналогичной раздвоению, создавшему теомахии, бог мог быть отделен от жертвы. В рассмотренных выше мифах оба противника в равной мере божественны. Один из них предстает в виде жреца, совершающего жертвоприношение, во время которого гибнет его предшественник. Но потенциальная божественность жертвы не всегда получала свое
развитие. Часто она оставалась земной, и поэтому созданный бог, некогда вышедший из жертвы, теперь пребывал вне пределов жертвы. Тогда посвящение, вводящее жертву в сакральный мир, принимает вид выделения ее в пользу некой божественной личности, т. е. дара. Однако даже в этом случае это всегда священное животное, которое приносят в жертву или, по крайней мере, какая-нибудь вещь, что возвращает нас к истокам идеи жертвоприношения. Короче говоря, бога отдавали в жертву ему самому: Дионис-овен становился Дионисом Криофагом501. Иногда наоборот, как при раздвоениях, породивших тео-
махии, жертвенное животное считалось врагом бога502.
497 Прокл. Гимн Афине, в: Lobeck. Aglaophamus, p. 561; Abel. Orpnica, p. 235.
498 См. выше, с. 120 (Карнеи); см. ниже, с. 128. Ср. Usener. Gottliche Synonyme. Rhein. Mus., ЦП, S. 371. См. выше, с. 115, прим. 3.
50(1 Так, Геракл после боя с Гиппокоонтом учреждает культ Афины Айгофагос (АСуофауск; - Пожирательница коз.) (Паве. III, 15, 9); Бросив быков Гериона в источник Киану, он велел в дальнейшем изображать это действие (Диод. IV, 4, 1,2).
501 Roscher. Lexikon, I, 1059; Frazer. Gold. В., I, p. 328; ср. Геру Айгофагос (Аиуофсхуо<;, - Пожирательница коз.) (Паве. III, 5, 9).
502 Frazer. Cold. В., II, р. 58 и далее. Ср. Seidel. "Fetischverbote in Togo". Globus., 1898, S. 355. 95
Если его приносили в жертву, то во искупление проступка, совершенного данным видом животного против бога. Вирбию с озера Неми, убитому конями, жертвовали коня503. Понятие принесения жертвы богу возникло одновременно с понятием жертвоприношения бога. Типы жертвоприношения бога, только что рассмотренные нами в обзорной форме, реализованы in concrete и объединены в одном и том же индуистском обряде - жертвоприношении сомы504. Здесь прежде всего бросается в глаза, что это настоящее жертвоприношение бога. Мы не имеем возможности здесь ни излагать, как бог Сома отождествляется с одноименным растением, и как он тут пресуществляется, ни описывать церемонии, с которыми его вносят и принимают на месте жертвоприношения. Его несут на большом щите, ему поклоняются, потом его выжимают и убивают. Тогда из этих раздавленных ветвей возникает бог и распространяется по миру. Ряд отдельных посвящений направляет его в различные царства природы. Это пресуществление, это рождение бога, следующее за его смертью, - суть в некотором роде ритуальные формы мифа. Что касается чисто мифических форм, в которые облечено это жертвоприношение, то они точно такие же, как описанные нами выше. Прежде всего это отождествление бога Сомы с врагом богов, Вритрой, демоном, который прячет сокровища бессмертия и которого убивает Индра505. Ибо чтобы найти объяснение, как бог мог быть убит, его представляют в образе демона. Затем этого демона умерщвляют и из него рождается бог. Из скверной оболочки, сковывавшей его, высвобождается совершенное существо. Но, с другой стороны, часто именно Сома убивает Вритру. Во всяком случае, это он придает силы Индре, богу-воителю, сокрушителю демонов. В некоторых текстах Сома даже является жрецом, который приносит в жертву самого себя. Доходит до того, что он изображается одним из небесных жрецов, совершающих жертвоприношения. Отсюда уже недалеко до идеи самоубийства бога. Брахманы этот путь уже прошли.
Тем самым они выявили один момент, важный для теории жертвоприношения. Мы видели, что между жертвой и богом всегда есть
Frazer. Ib., II, p. 62. Ср. Диодор, V, 62. Ср. принцип: жертвы богам приносились либо по сходству, либо по противоположности - victims numinibus aut per similitudinem aut per contrarietaem immolabntur (Сервий. Комментарий к Энеиде Вергилия, III, 18).
Библиография о Соме см. Macdonnel. "Vedic Mythology" (Grundriss. d. Ind. Ar. Philologie), p. 115. См. прежде всего Bergaigne. Rel. Ved., I, 148, 125; II, 298, 366 etc. Hillebrandt. Ved. Mythologie, I (краткое изложение самого ритуала, р. 146 и далее). О Соме в брахманах см. S. Levi. Doctrine, p. 169. Мы полагаем, что сома, однолетнее растение, приносимое в жертву весной, первоначально использовалась прежде всего в аграрном ритуале (см. Berg, Rel. Ved., Ill, p. 8-9, n. 1); это "царь растений" в Ригведе, и классическая Индия скорее развила эту тему: см. Hillebrandt Ved. Myth., p. 390. Полное исследование жертвоприношения сомы еще не сделано, поэтому понятно, что мы здесь даже не пытались подтверждать что-либо текстами - материал тут необъятен. Что касается натуралистических толкований мифа о Соме, то мы не можем здесь рассматривать все, хотя все их допускаем, вовсе не считая несовместимыми. 505 S. Levi, р. 162; Bergaigne. Rel. Ved., Ill, 84, 85; 63 п. 1 etc; Hillebr. Vifvarapa, p. 53, etc. 96
503 504
сродство: Аполлону Карнейскому приносят баранов, Варуне - ячмень и т. д. Подобное питают подобным и жертва - пища богов. Вот почему жертвоприношение очень быстро