Гражданско-правовая ответственность относится к числу основных видов юридической ответственности. Ее выделение в качестве самостоятельного вида никем не оспаривается.
Тем не менее, относительно понимания сущности гражданско-правовой ответственности также существует достаточно широкий разброс мнений.
М.П. Авдеенкова предлагает разделить юридическую ответственность на частноправовую и публично-правовую. В ее трактовке, частноправовые формы ответственности, в отличие от публично-правовых форм, обладают рядом особенностей: они возникают из конкретных правоотношений, складывающихся между сторонами в процессе экономической жизни общества; правонарушение, являющееся основанием частноправовой ответственности, наносят вред преимущественно интересам конкретных субъектов правоотношений; частноправовые формы ответственности в большей мере ориентированы на защиты прав отдельных субъектов[68].
Гражданско-правовая ответственность относится, при таком подходе, к частноправовым формам юридической ответственности. Но имеется и противоположная точка зрения по данному вопросу. Например, Д.А. Липинский пишет: «В последние годы в связи с возрождением концепции деления системы права на частное и публичное стали обосновывать частноправовую природу гражданско-правовой ответственности и даже выделять в отдельный вид не гражданско-правовую, а частноправовую юридическую ответственность. Думается, что институт юридической ответственности по своей природе является публичным. Правоотношения ответственности, возникающие в связи с юридическим фактом совершения любого правонарушения, являются публично-правовыми, а не частноправовыми. Это объясняется и тем, что в частном праве защищаются не только частные, но и публичные интересы, которые взаимосвязаны друг с другом, а в широком смысле любое правонарушение причиняет вред всему обществу в целом»[69].
Подобная позиция не нова. Сходную точку зрения в 1976 г. высказывал Л.С. Явич. Он писал, что правонарушитель несет ответственность перед государством и обществом в целом, а не только перед конкретным кредитором, и привлечение такого лица к ответственности влечет за собой законности и правопорядка, авторитета государственной власти[70].
И.Е. Кабанова в связи с этим замечает: «При всей справедливости данной позиции, исходя из максимально широкой трактовки гражданско-правовой ответственности, следует заметить, что, выделяя определенные виды юридической ответственности, и законодатель, и доктрина руководствуются приоритетной целью установления ответственности и последствиями ее возложения на нарушителя»[71].
В российской цивилистической доктрине выработаны определенные подходы к формулированию определения гражданско-правовой ответственности. Представляет интерес мнение тех, кого можно уже отнести к классикам отечественной гражданско-правовой науки.
О.А. Иоффе писал: «Гражданско-правовая ответственность есть санкция за правонарушение, вызывающая для правонарушителя отрицательные последствия в виде лишения субъективных гражданских прав, либо возложения новых или дополнительных гражданско-правовых обязанностей»[72].
С.Н. Братусь также полагал, что юридическая ответственность есть исполнение обязанности на основе государственного или приравненного к нему общественного принуждения. Принуждение составляет основу ответственности. Где нет принуждения – там нет и ответственности[73].
О.Н. Садиков определяет ответственность в гражданском праве как неблагоприятные для должника имущественные последствия несоблюдения им обязательств, как дополнительную его обязанность, которая носит имущественных характер и связана с возмещением убытков[74].
Н.С. Малеин предпочитал говорить не о гражданско-правовой, а об имущественной ответственности: «Имущественная ответственность – это правоотношение, возникающее из нарушения обязанности, установленной законом или договором, выражающееся в форме невыгодных для правонарушителя, из-за осуждения его виновного поведения, имущественных последствий, наступление которых обеспечивается возможностью государственного принуждения»[75].
Такой подход критиковал В.А. Тархов, который писал, что «в этом определении исследуемое понятие поставлено, как говорится, с ног на голову: «правоотношение… в форме… имущественных последствий». Но имущественные последствия – это явление экономическое, и уже поэтому оно не может быть формой правоотношения. Наоборот, экономические явления при определенных условиях облекаются в правовую форму. Имущественные последствия могут служить обстоятельством, с которым право связывает возникновение (причинение вреда) или прекращение (возмещение вреда) правовых отношений, однако правоотношения никогда не составляют содержания имущественных последствий. Нельзя ставить ответственность в зависимость и от осуждения виновного поведения»[76].
68
69
71
74
Гражданское право: Учебник Т.1. / Под. ред. д.ю.н., проф. Садикова О.Н. М., 2006. С. 430.