Еще одна.
Еще одна из тех, кто относится к ней как к вещи. Оценивает, присматривается. Выгадывает, как бы удачней продать или использовать. Как родители. Как профессор, не давший ей умереть и превративший в чудовище. Как парни, похотливо облизывающиеся на ее ноги. Как школьники с бегающими глазами, покупающие чужое несчастье.
Как же они все достали!
Как же достали...
Даже это чертово капище, что она из какой-то блажи выстроила, решив: раз уж быть вещью, то принадлежать кому-нибудь зловещему. Как хотелось иногда начать плеваться в экстатически трясущихся дурех-помощниц. Глупость. Глупость, дурость и блажь. Пускание во все тяжкие от безысходности.
Дзюнко, ты не человек. Ты не живая. Ты предмет.
Тебя можно брать, лакировать, любоваться, а потом выбрасывать на помойку. Тебя можно подобрать и починить, заменив старые детали новыми и красивыми. Но все равно ты вещь.
Сама по себе ты - никто и ничто.
Вот он, девиз ее жизни.
И сейчас тянет свою обманчиво изнеженную ручку эта наглая тварь. Тянет, не сомневаясь в том, что Дзюнко можно взять, унести и делать с ней, что хочешь. И в зеленых глазах хозяйская усмешка, отражающаяся на скривившихся с превосходством губах.
- Убери лапы.
Что это?
Ее голос. Ее рука, цепко перехватившая лениво плывущую ладошку.
Встречный рывок. Попытка высвободиться. Уверенная и неспешная. Неудачная.
Всплеск зеленого удивления в ненавистных глазах.
Страх. Боль. Злость.
Учики, ухватив Инори за руку, со всех ног несся по темному пыльному коридору. Куда - сам не знал. Главное сейчас было - вырваться из здания, убежать, спрятаться от дикого зверя, скрывавшегося за изможденным лицом человека. Скрыться от Фрэнки.
Он слышал, как упало за спиной тело. Знал, что преследователь не мертв. Топот чужих ног, диссонансом врывавшийся в аккорды их с девушкой дыхания и шагов, давал понять, что чудовище уже близко.
Юноша несся по зданию с целеустремленностью артиллерийского снаряда, нацеленного на ближайший выход. Инори едва поспевала за ним. Со стороны могло показаться, что Учики испуган.
Но все было совсем не так.
Он не тыкался в разные стороны подобно слепому щенку, гонимый ужасом. Он ни на миг не переставал соображать. Голова, включившаяся при виде метавшегося меж этажами Фрэнки, работала четко, пусть и была слегка окутана туманом недавнего беспамятства. Юноша прекрасно понимал, что происходит. Убийца идет за ними. Он хочет навалиться своей бесформенной черной массой, задавить, поглотить, захватить в плен. Сотворить что-то ужасное. Не только самому Учики грозит беда. Инори-сан, испуганной ойкающей и бегущей изо всех сил позади него - вот кому по-настоящему опасно здесь быть.
Учики не думал об этом сколь-нибудь осознанно. Просто где-то в подкорке вспыхнуло понимание того, что девушке грозит опасность. Этого допускать было нельзя. Просто так, по факту. Инори-сан нельзя подвергать опасности. Ее надо спасти.
И вот он бежал, ориентируясь по едва заметным в темноте надписям на стенах, табличкам с номерами на дверях. Учики искал выход. Какое счастье, что они неведомым образом перенеслись так низко! Судя по нумерации кабинетов, молодые люди оказались на первом этаже. А значит, где-то совсем рядом был тот самый парадный ход, через который его сюда привели. И другие выходы из здания.
Отсчет кабинетов неумолимо шел в обратном направлении. Они уже близко к месту, где рабочие помещения заканчиваются. А там, скорее всего, выход. Обернувшись, юноша увидел лишь запыхавшуюся девушку и гулкую пустоту у нее за спиной. Фрэнки слышно не было.
Ага! Завернув за очередной угол, они увидели, что унылая стена дверных морд по правой стороне прерывается проходом куда-то, где было светло. Крепче стиснув тоненькое девичье запястье, Учики поспешил туда. Ура! Короткий широкий отрезок коридора, который он заметил, поворачивая к лифту в прошлый раз!
- Инори-сан, там выход! Это дорога в вестибюль! - обрадовано повернулся к девушке Учики. Та радостно выдохнула. Только тут Учики понял, что пробежка ее утомила. Но останавливаться было нельзя.
Они были уже рядом с выпотрошенным автоматом для раздачи кофе. Дальше - только посеревший откос угла, а за ним - десяток шагов от стола охраны и выход. Чувствуя, что Инори, никогда не славившаяся в школе особыми успехами в физкультуре, окончательно запыхалась, Отоко замедлил шаг. Им еще предстояло найти выход из этого места. Интересно, где они? Как отсюда добраться до выхода в жилую зону?
Но главный вопрос заключался в том, куда идти? Куда бежать?
Учики, разумеется, задумался бы над этим вопросом, со всем тщанием попытался бы разобраться, что и как. Но такого шанса ему не представилось. Ибо, обойдя кофе-машину и шагнув за угол, юноша буквально въехал носом в мужской кулак. Кулак принадлежал Сэму Ватанабэ, расслабленно прислонившемуся к стене вестибюля и задумчиво глядевшему в потолок. Выражение глаз, запомнившихся юноше лукаво прищуренными, невозможно было разглядеть за темными очками, зачем-то надетыми в наступающей ночи. Вся фигуряя толстяка излучала в окружающий мир скуку и равнодушие. Только вытянутая в сторону Учики рука говорила о том, что он поджидал их здесь.
Отоко удивленно икнул, когда зависший в сантиметре от его лица кулак сложился в большущую фигу.
- А вот и не угадал.
- Не угадал? - от неожиданности юноша смог лишь эхом повторить последние слова мужчины, слабо обозначив их вопросительной интонацией.
- Убежать не получится. Будет большая драка.
Он крался за ними следом. Уцепился за запах, как зверь. Узнавал каждый шаг, каждый вздох. Он чувствовал, как устает девчонка, слышал, как потеет от напряжения тела и мысли мальчишка. Следящую систему старик профессор ставил по старинке, завязав в плотный тугой узел обостренные основные чувства. Примитивно, по-животному. Но эффективно и не глушится никакой техникой. И наползающая все сильнее темнота не мешала видеть, как днем.
Он не торопился. Он знал, что им не уйти. Даже выбравшись из здания, эти двое не скроются от него в городе. Они не умеют отрываться от преследования, не могут ориентироваться в незнакомом опасном месте. Но выйти из здания у них не получится. Потому что он уже рядом.
Стоп!
Фрэнки замер, вцепившись во внутреннюю дверь, соединявшую два кабинета. Он учуял кого-то нового. Там, за стеной, в коридоре... Там был Ватанабэ! Тот самый толстяк! Но Анна ведь убила его. Выходит, облажалась, тварь.
- Будет большая драка, - услышал он. - Вон с тем милым мальчиком, что сейчас нюхает нас в кабинете 1-107.
Он его видит! Но как?!
- Канзаки-сан, будьте добры.
В вестибюле челюсть Учики медленно-медленно падала на уровень поясницы. Потому что позади Ватанабэ в обрамлении выломанных дверей, ведущих на улицу, стоял высоченный стальной человек. Серебристо-глянцевый даже в сумерках улицы и темноте неосвещенного помещения. Широкоплечий и заставляющий завистливо плакать культуристов выписанными в металле формами. С огромным красным глазом-сенсором вместо лица.
Таких штуковин юноша еще никогда не видел. Оно было, конечно, слегка похоже на военные экзоскелеты республики Калифорния, показываемые иногда по телевизору, или костюмы высшего класса защиты, носимые Крестоносцами. Но настолько массивная, цельная и на вид даже литая броня ему встречалась впервые. Внутри вообще был человек? И какого роста он должен был быть в такой махине? Это же почти боевой робот из аниме! Только... С лысой головой.
Услышав слова Сэма, находившаяся внутри "Доспеха" Мегуми сосредоточилась, вытягивая руку в направлении двери с тусклой табличкой "1-107". Железное тело повиновалось. Матовый, перечеркнутый только узкими полосками суставных соединений на пальцах, манипулятор развернулся ладонью к цели. В центре этой ладони сразу стали видны небольшие отверстия, спиралью расходящиеся в стороны. Оптика глаза выстроила модель повреждения, подсветила примерное положение цели.