Бек согласен с Хабермасом в том, что формирование нового общества не означает конца попыткам социального и политического реформирования. Скорее наоборот — появляются новые формы активности. Мы являемся свидетелями возникновения нового поля деятельности, которое Бек назвал «субполитикой». Этот термин относится к деятельности групп и органов, функционирующих вне формальных механизмов демократической политики, — к деятельности таких объединений как экологические организации, группы борцов за права потребителей или борцов за права человека. Ответственность за управление рисками не следует возлагать только на политиков и ученых; нужно привлекать к участию и другие группы граждан. Группы и движения, возникшие в сфере субполитики, могут, однако, оказывать сильное влияние на ортодоксальные политические механизмы. Так, ответственность за сохранение окружающей среды, которая раньше лежала на активистах-экологах, теперь воспринимается как часть традиционной политической системы.
Мануэль Кастеллс начинал свою карьеру ученого как марксист. Будучи экспертом по проблемам урбанизма, он пытался применять к изучению городов идеи Маркса. Однако впоследствии Кастеллс отошел от марксизма. Подобно Бодрийяру, он заинтересовался влиянием, которое оказывают на общество информационные и коммуникационные технологии. По мнению Кастеллса, в информационном обществе наблюдается рост сетей и сетевой экономики. Эта новая экономика, базирующаяся на связях, ставших возможными благодаря глобальным коммуникациям, является, несомненно, капиталистической экономикой. Однако капиталистическая экономика и общество в наши дни коренным образом отличаются от того, что было прежде. Экспансия капитализма больше не опирается в первую очередь, в отличие от того, что предполагал Маркс, на рабочий класс или производство материальных ценностей. Напротив, основой производства являются телекоммуникации и компьютеры.
Кастеллс уделяет мало внимания тому, как эти изменения сказываются на гендерных отношениях. Значительно больше его занимает воздействие этих изменений на личность человека и на его повседневную жизнь. В сетевом обществе индивидуальность человека становится гораздо более открытой сущностью. Мы больше не заимствуем свою индивидуальность из прошлого, нам приходится активно создавать ее, взаимодействуя с другими людьми. Это непосредственно затрагивает сферу семьи, а также, в более общем плане, структурирование личности мужчины и женщины. Индивидуальность мужчин и женщин больше не определяется традиционными ролями в обществе. Так, раньше «местом» женщин был дом, тогда как «место» мужчин некогда было «вне дома на работе». Такое деление в настоящее время рухнуло.
Кастеллс называет новую глобальную экономику «автоматом» (the automaton) — так же как и Хабермас, он считает, что мы уже больше не имеем полного контроля над миром, который сами же создали. В этом высказывании Кастеллса повторяются слова, сказанные столетием ранее Максом Вебером, который полагал, что рост бюрократии приведет к тому, что все мы окажемся заключенными в «железную клетку». Как сформулировал это Кастеллс, «кошмар человечества, порожденный видом наших машин, которые захватывают власть над нашим миром, находится, по-видимому, на грани превращения в реальность — но не в форме роботов, отнимающих у людей рабочие места, или правительственных компьютеров, которые устанавливают полицейский контроль над нашей жизнью, но в виде электронной системы финансовых операций» (Castells 2000, 56).
Однако Кастеллс не полностью забыл свои марксистские корни. Он полагает, что, вероятно, существует возможность вновь установить эффективный контроль над мировым рынком. Это произойдет не путем революции того или иного типа, но посредством коллективных усилий международных организаций и стран, сообща заинтересованных в регулировании международного капитализма. Информационные технологии, заключает Кастеллс, могут стать средством усиления местной власти и возрождения сообщества. В качестве примера он приводит Финляндию. Финляндия является самым развитым информационным обществом в мире. Все школы в этой стране имеют доступ к Интернету, и большинство населения здесь компьютерно грамотно. В то же время Финляндия представляет собой прочно устоявшееся и эффективное социальное государство, хорошо приспособленное к нуждам новой экономики.