Выбрать главу

Все это ставит вопрос о том, чем является отсутствие совести – психическим расстройством, категорией права, еще чем-то или всем этим одновременно.

Концепция социопатии, уникальная в своей способности лишать присутствия духа даже опытных профессионалов, находится в опасной близости к нашим представлениям о человеческой душе и противостоянии добра и зла. Приведенная ассоциация делает тему трудной для четкого осмысления. Неизбежный характер проблемы «они против нас» ставит научные, моральные и политические вопросы, которые еще больше запутывают ум. Как научно исследовать феномен, если он отчасти является нравственным? Кто должен получить профессиональную помощь и поддержку – социопаты или люди, которые вынуждены их терпеть? Поскольку психологические исследования создают способы диагностики социопатии, кого мы должны проверить? Должен ли кто-то подвергаться такой проверке в свободном обществе? И если о ком-то станет ясно, что он социопат, то что общество должно или не должно делать с этой информацией?

Никакой другой диагноз не поднимает таких политически и профессионально некорректных вопросов, как социопатия, и она, с ее известной связью с различными видами поведения [11] – от избиения супруги и изнасилований до серийных убийств и разжигания войны, является в некотором смысле последним и самым пугающим рубежом психологии.

Действительно, самые волнующие вопросы редко проговариваются даже шепотом: «Можем ли мы с уверенностью сказать, что социопатия не работает на человека? Является ли социопатия расстройством, или она функциональна?» Так же неприятна неопределенность на другой стороне этой монеты: «Работает ли совесть на человека или группу, у которой она есть? Или, как намекал не один социопат, совесть – это просто “психологическое стойло” для масс?»

Говорим ли мы вслух или нет, подобные сомнения сами собой оказываются в центре внимания на планете, где тысячи лет, вплоть до настоящего момента, наиболее известные имена всегда принадлежали тем, кто вел себя в крайней степени безнравственно. И в нашей современной культуре стало почти модным использовать в своих целях других людей, а недобросовестная практика ведения бизнеса приносит баснословные прибыли.

На личном уровне у большинства из нас есть примеры, когда выигрывают неразборчивые в средствах и когда верность принципам кажется просто юродством.

Так что же нас ждет? Кому верить – тем, кто говорит, что обманщики никогда не преуспевают, или тем, кто утверждает, что хорошие парни в конце концов остаются позади? Будет ли бессовестное меньшинство наследовать Землю?

* * *

Тема этой книги пришла ко мне сразу после катастрофы 11 сентября 2001 года, которая заставила мучиться всех совестливых людей, а некоторых привела в отчаяние. Обычно я оптимист, но сразу после атаки террористов вместе с другими психологами, изучающими человеческую природу, я опасалась, что в моей стране и многих других начнутся конфликты на почве ненависти и мстительные войны затянутся надолго. Всякий раз, когда я пыталась расслабиться, из ниоткуда в мои мысли вторгалась строчка из апокалиптической песни тридцатилетней давности: «Сатана, смеясь, расправляет крылья»[12]. Крылатый сатана, который в моем воображении с циничным смехом взлетал с обломков, был не террористом, но инфернальным манипулятором, который использовал действия террористов, чтобы разжечь ненависть по всему миру.

В те дни я разговаривала с моим коллегой, хорошим человеком, жизнерадостным и увлеченным, но после 11 сентября он был потрясен и деморализован вместе со всем миром. Мы обсуждали пациента, у которого снова возникла тяга к самоубийству, по-видимому, на почве бедствия в Соединенных Штатах (с радостью сообщаю, что с тех пор ему стало лучше). Мой коллега сказал, что он чувствует себя виноватым, так как сам уничтожен и не обладает достаточным количеством эмоциональной энергии, чтобы дать ее пациенту. Для него это было нормально: думать, будто он ведет себя недобросовестно по отношению к человеку, который доверяет ему. Посреди самобичевания он остановился, вздохнул и сказал мне усталым голосом, весьма нехарактерным для него:

– Знаешь, иногда я не понимаю, зачем иметь совесть? Это чувство ставит тебя в проигрывающую команду.

Меня сильно поразил его вопрос, главным образом из-за того, что цинизм был ему абсолютно не свойствен.

– Берни, – обратилась я к нему, – если бы у тебя был выбор, хотя, конечно, никакого выбора у тебя нет, выбрал бы ты совесть, как сейчас, или предпочел бы стать социопатом, способным на… Ну, в общем, на что угодно?

вернуться

11

с ее известной связью с различными видами поведения. – Обзор исследований проблем, связанных с психопатией, см. D. Black and C. Larson. Bad Boys, Bad Men: Confronting Antisocial Personality Disorder (Oxford: Oxford University Press, 2000). Также см. D. Dutton, with S. Golant. The Batterer: A Psychological Profile (New York: Basic Books, 1995); G. Abel, J. Rouleau, and J. Cunningham-Rathner. Sexually Aggressive Behavior// Forensic Psychiatry and Psychology (Philadelphia: F. A. Davis, 1986); L. Grossman and J. Cavenaugh. Psychopathology and Denial in Alleged Sex Offenders// Journal of Nervous and Mental Disease 178 (1990): p. 739–744; J. Fox and J. Levin. Overkilclass="underline" Mass Murder and Serial Killing Exposed (New York: Plenum Press, 1994); R. Simon. Bad Men Do What Good Men Dream (Washington, D.C.: American Psychiatric Press, 1996).

вернуться

12

из ниоткуда в мои мысли вторгалась строчка из апокалиптической песни тридцатилетней давности. – Black Sabbath. Luke’s Wall/War Pigs. Paranoid. Warner Bros. Records, 1970.