– Есть, – хрипло произнес Скрипач. – Встала.
– Давай на первую заливку.
– Лучше ты, я за капсулой.
Надо переподключить блоки, и делать это придется вручную – не потому, что нельзя сделать механически, а чтобы спец в соседней квартире не догадался. Аппарат тут же вякнет. А надо, чтобы не вякнул…
– Ит, они там зашевелились, – вполголоса произнес Скрипач, подводя капсулу к кровати, на которой лежала Эри.
– Слышу, – отозвался тот. – Давай вторую.
Еще десять минут.
Какой же чертовски холодный ветер…
***
– Что вы делаете?
На пороге комнаты стояли два агента. Тех самых, из их квартиры. Люди. Достаточно молодые, видимо, по первой сотне. Тот, который сделал шаг вперед, видимо, и есть врач, понял Ит – второй явно не понимает, почему первый задал вопрос.
– Работаем, – пожал плечами Ит.
– Отдавайте тело, и уходите, – приказал первый агент. – Такая работа нам не нужна.
– А я думаю, что нужна, – миролюбиво отозвался Ит. Черт, чуть-чуть не успели. Еще бы пять минут.
– Это не гибернейт.
– Да, точно. Не гибернейт, – согласился Ит.
– Вы ее убиваете!
– Не совсем так. Мы ее уже убили, – Ит поднял голову. – Рыжий, смени меня.
Схватка агентов в ускоренном режиме – это очень скучно, потому что ничего невозможно понять. Через несколько секунд второй агент лежал в коридоре, оглушенный, а первый, врач, сидел в углу, скорчившись, с ужасом глядя на вывернутые кисти рук. Ит стоял над ним, тяжело дыша, прижимая ладонь к левому боку.
– Кретин, – зло произнес он. – Ты мне эндопротез сломал, чудила.
– Вы оба за это ответите, – процедил агент.
– Мы? – Ит рассмеялся. – Как бы ни так. Сколько тебе лет, идиот?
– Тебе какое дело?
– Ну так я сам отвечу. Максимум – сто двадцать. Знаешь, а ты плохо учился, – Ит отступил на шаг. – Хочешь расскажу, почему?
– Тут сейчас будут наши, – без всякого выражения ответил агент. Он уже собрался, лицо снова стало бесстрастным – как и положено.
– Идиот… – повторил Ит. – Будут, да. Но не раньше, чем я разрешу «Горизонту» снять защиту. Рыжий, ты там всё?
– Почти, – отозвался Скрипач.
– Хорошо.
– Мы возьмем всю вашу семью, если вы продолжите делать то, что делаете, – предупредил агент.
– Я так не думаю, – покачал головой Ит. – Какой же ты всё-таки еще молодой и глупый, парень. Ты меня шантажируешь сейчас? Семьей? Зря. Если ты не понял, то я поясню. Семья – это прекрасно, но все они были – переменными. А это… – Ит подошел к кровати, и прикоснулся к ледяной руке мертвой Эри. – Это – константа. Нулевая точка, если тебе угодно. Ты знаешь, что происходит с агентами, которые попадают в эпицентр таких заданий? Угадаешь сам, или тебе подсказать? Когда мы работали в этом всём, парень, за нами стоял руководитель кластера, ни много, ни мало, именно поэтому мы и сумели выйти живыми и относительно невредимыми оттуда, откуда других выносили с почетом… или же они, что бывало еще чаще, просто пропадали безвозвратно. Что-то мне подсказывает, что ты не настолько везучий, и не настолько блатной. Я ведь прав?
Агент смотрел на Ита всё еще неподвижно, но Ит уже заметил, как в его взгляде постепенно нарастает ужас. Понял. Он – понял. И – поверил, потому что, конечно, он читал их досье и знает выслугу.
– Но даже мы, – продолжил Ит, – даже мы от таких заданий чаще всего отказывались, потому что понимали, чем это может быть чревато для нас. Кстати, не думаю, что твоей жене дадут хорошую пенсию после твоей кончины. Потому что ты будешь казнен, скорее всего – за предательство или измену, и она благополучно пойдет по миру. Если ты не в курсе, эти ребята на редкость прижимисты, когда дело доходит до пенсий…
– Ит, всё, – сообщил Скрипач. Тело Эри уже лежало в капсуле.
– Угу. Ладно, парень, мы пошли. Счастливо оставаться.
– Подождите! – агент вдруг вскочил на ноги. – Что мне делать?!
– Ну, откуси себе язык, например, – пожал плечами Ит. – Из окна прыгать не советую, слишком низко, насмерть не разобьешься, там сугробы.
– Возьмите меня с собой!
– Чего? – безмерно удивился Скрипач. – Сдурел? Да нас собьют сейчас, сто против одного. Нет, извини, но твою кончину мы на свою совесть брать не собираемся. Поступай, как знаешь.
– Хоть руки вправьте! – взмолился агент. – Я сам…
Ит подошел к нему, взялся за правую кисть, дернул, повернул.