– Издеваетесь? – глаза у священника нехорошо сузились.
– Конечно, – кивнул Ит. – Не нравится?
– Чего ты дуру с себя корчишь? – рявкнул священник. – Не умерла бы она от этих конфет! А ей пора уже! Засиделась!.. Была бы трешка, так еще в пятьдесят пять перевели, и так три года лишних площадь занимает!
– Ну-ка, ну-ка, – подбодрил его Скрипач. – С этого места подробнее, пожалуйста.
– Чего ты заладил – «подробнее», – передразнил его священник. – Мы в ваши дела не лезем. И вы в наши не лезьте. По уговору.
– Так. Стоп. Кто в чьи дела не лезет? – нахмурился Ит.
– Ой, не могу… – священник рассмеялся. – А то я не знаю, кто вы.
– Ну и кто мы? – спокойно поинтересовался Скрипач. Даже как-то излишне спокойно.
– Служба эта, как ее там. Видел я таких, как вы. Инопланетных. Сто раз. Вас чего, не предупредили, что ли?
– Насчет церковников – нет, не предупредили, – покачал головой Ит. – Только о местных властях. Поименно. У нас полузакрытый проект, нам не нужны внутренние контакты.
– Так если тебе не нужны внутренние контакты, то хрена ты лезешь-то? – вскинулся священник. Стукнул по столу кулаком, чашка подпрыгнула, жалобно звякнуло блюдечко. – Твоё какое дело?
– Если об этом зашла речь, то поясню про дело, – Ит спокойно ответил Ит. – Во-первых, мы действительно много работаем, и хотим полноценно отдыхать. В тишине, а не под стуки и крики. Во-вторых, нам не нравится, когда кто-то пытается прикончить наших знакомых.
– Это Аринку-то?
– Да, это Аринку-то. Мы ее знали сорок лет назад, обрадовались, встретив сейчас, а тут – такое. И это называется – священник, – Ит сейчас играл, и, кажется, получалось неплохо. – С каких пор убивать перестало быть грехом?
– Детей без жилья оставлять – грех! Со священством спорить – грех! Юродствовать! В ереси жить! В прелести! А окоротить такого человека, на путь поставить – не грех!!! Не грех, слышал!!!
– Не орите, – поморщился Ит досадливо. – Между прочим, я священник. С действующим саном. И врач. Это дополнительные специальности. Но как священник я вам могу сказать – вы перегнули. Причем настолько, что ни на том свете, ни на этом прощения вам не будет.
– Без вас разберусь, будет или не будет. У меня план, – кивок в сторону объемистого дубового шкафа, стоящего в углу. – По приходу план, по жилью. Мне в епархии отчитываться. А вы…
– А мы сломали вам всю фишку, – подсказал Скрипач. – И сейчас доломаем ее окончательно. Говорите, что про официальную знаете? И про то, кто мы? Маловато, видать, знаете. Коммуникатор где?
– А вам зачем? – священник, судя по всему, почуял неладное.
– Поговорить кое с кем хочу, – миролюбиво пожал плечами Скрипач. – И с вами чтобы поговорили. Только уже не на уровне тычков и конфет с дигоксином, а нормально. План у него, видите ли. Ща будет тебе план, сальная морда…
Куратор ответил практически сразу, Ит (говорил сейчас он) тут же по коду перешел выше – вся эта фигня с кодами была исключительно для местных, на самом деле приоритетный статус их команды был подтвержден мгновенно, как только произошло включение. В это раз куратор был из своих, хорошо знакомых, человек, с забавным именем Карин. Нормальный парень, кстати, с ним успели несколько лет поработать на Терре-ноль. Да, ясное дело, официал, да, понятно, что на самом деле это слежка чистой воды, но на этот раз присутствие Карина было только на руку.
– Слушай, у нас тут проблемы, – не здороваясь, начал Ит. – Мы, понимаешь ли, встретили давнюю приятельницу, а к ней, понимаешь ли, шляется данный субъект, – кивок в сторону священника, – и прижимает на предмет отъема квартиры.
– Дерзкова, что ли? – уточнил Карин. – Которая газом травилась? Ит, а почему она травилась, кстати?
Вот это называется – тонкий лед. Ничего, мы не первый раз так ходим, нам не привыкать.
– Онкология, диагноз поставили недавно, – пояснил Ит спокойно. – С медициной тут швах, боялась болей. Нам по старой памяти лекарств для нее не жалко…
– Это еще с той отработки, когда линзу делали? – Карин задумался. – Подожди, так другой район вроде.
– Ри учеников брал по объявлениям, она к нему ходила заниматься математикой, – подсказал Скрипач. Ит кивнул. – На первом курсе была, восемнадцать лет. Вроде бы у них там даже получился какой-то романчик…
– А Джессика? – хмыкнул Карин.
– А Джессика тогда был на том свете, – напомнил Ит. – Не воссоздали на тот момент еще Джессику. В общем, не суть важно. Она нас узнала, мы ее. Понимаешь, она слегка с простинкой в голове, и таких людей мне вот чисто по-человечески всегда жалко. Ей не так долго осталось, пусть хоть доживет нормально. Карин, можно ли сделать так, чтобы они туда больше не шлялись, и чтобы мы утром могли выспаться без долбежки в соседскую дверь и крика?