— Это фигуральное выражение, — пояснил Мори. — Лето не может напиваться допьяна. Кто мне скажет, в чем был смысл песни?
Ал с открытым ртом смотрел на гнома.
— Вам подсказать ответ? — с надеждой спросил Мори.
— Нет, мы не хотим здесь уроков литературы, — рявкнул Ал. — Какая глупая и дурацкая песня.
— Слушай, мужик, — воинственным тоном сказал Мори, — только не нужно переходить на личности. Понял?
— Мы хотим слушать пьяные песни. Песни, под которые можно раскачиваться на скамейках и чокаться кружками. Вы не артисты! Вы жулики, кретины и остолопы! Козлы! Чертовы трезвенники! Это никакое не веселье! Кто посмел?! Дерек!
Последнее слово было произнесено с такой угрозой и так громко, что Бинго поморщился и прикрыл глаза рукой.
— Дерек! — закричал Ал и несколько раз грохнул кулаком по столу.
Кувшины и кружки, которые не были в руках пивоваров, запрыгали при каждом ударе[38].
— Это последняя капля, переполнившая мою бочку терпения! Дерек, ты решил устроить нам прощальную вечеринку в пивной утраченных шансов? Мне кажется, что ты зашел чересчур далеко!
— Босс! — пропищал Дерек.
Ал хотел подняться со скамьи, но его живот заклинило под столешницей.
— Стой где стоишь, Дерек. Я сейчас сверну тебе шею. Что касается вас...
Он сердито посмотрел на гномов.
— ...то я не только сверну вам шеи, но и головы! Одну за другой!
Раздался громкий хлопок, и он наконец поднялся на ноги. Его живот дернулся вверх, затем массивно опустился на столешницу.
— Вы ответите за это, — закричал он, указывая жирным пальцем на гномов. — Каждый из вас в отдельности! Что? Хотели выдать себя за артистов? А сами даже петь не умеете! Ну-ка, парни, хватайте их и засовывайте в бочки с пивом. Начните...
Его вытянутая рука остановилась на Бинго.
— ...с их дамочки!
— Минутку, парни! — крикнул Мори.
Однако Дерек, горя желанием снискать расположение рассерженного босса, уже бежал к приговоренному соддиту. За ним следовали несколько других пивоваров. Гномы переглянулись друг с другом и схватились за топоры. Но вторая орава пивоваров навалилась на них и связала крепкими веревками. Через минуту отряд был обездвижен.
Как ни визжал и ни отбрыкивался Бинго, его схватили и подняли над бочкой с пивом.
— Эй, подождите, — вопил он, задыхаясь от страха. — Минутку! Я знаю пьяную песню. Я спою...
К сожалению, время песен прошло. С бочки сняли крышку. Пена, поднявшаяся выше краев, обещала неминуемую смерть. Соддита решили утопить. Он со всплеском погрузился в пиво. Излишки жидкости вытекли на пол. Через пару секунд крышку установили на прежнее место. Из бочки доносились слабые удары. Она слегка покачивалась и содрогалась. Затем все стихло.
Толпа пивоваров повернулась к гномам.
— Учтите, ребята, — предупредил их Мори. — Вы зря это делаете...
— А мне нравится, — шепнул ему в ухо пивовар, сжимавший его шею. — Честно говоря, мы редко топим проходящих путников. Обычно вечерами нам приходится пить пиво. Это будет неплохой переменой деятельности. Может, даже пить сегодня не заставят.
— Эй, подождите! — крикнул Мори. — У меня появилась идея.
Со второй бочки сняли крышку, и гнома подняли над вскипевшей пеной.
— Прекратите хулиганить, — сдавленным шепотом возмутился он.
— Ну-ка, тихо! — рявкнул зычный голос.
Это был Ал. Пивовары повернулись к нему. Он стоял рядом с бочкой, в которой утопили Бинго.
— Что-то тут не так, — сказал он. — Опустите пока этого гнома. Послушайте сами.
Он постучал костяшками пальцев по бочке. Она отозвалась гулким эхо.
— Снимите крышку, — скомандовал Пивной Ал.
Когда гвозди были вытащены клещами, а крышку подняли и отбросили в сторону, все увидели Бинго, сидевшего на дне сухой бочки. Его одежда даже не намокла. Соддит мирно улыбался.
— Клянусь хмелем! — вскричал Пивной Ал. — О чистый солод! Чтоб я сдох!
Он снова заглянул в бочку и с изумлением спросил:
— Ты хочешь сказать, что выпил все пиво?
— Угу, — поднимаясь на ноги, ответил Бинго.
Край бочки находился как раз на уровне его лба.
— Именно это я сделал. Да-а-а! Выпил все до капли. Не тонуть же в таком замечательном напитке. А мне как раз хотелось пить.
Ал откинул голову назад и засмеялся. То был жуткий хохот. От его смеха дрожали стены.
— Вот это да! — сказал он, когда ему удалось восстановить контроль над диафрагмой.
Он вытянул руку, вытащил Бинго из бочки и, подтолкнув его к столу, налил кружку пива.
— Мне приходится работать с этими слюнтяями. С этими жалкими трезвенниками и пивоненавистниками. А какая-то гномка перепила всю нашу братию!
38
Если быть абсолютно точным, то кувшины и кружки подпрыгивали вверх на долю секунды позже после производимых ударов. Я бы сразу это указал, но побоялся, что вы примете меня за мелочного педанта.