Блокировщик. Блокировщик из «Содействия», брауни и чистокровный человек. Последний раз настолько беспомощной Эрика себя ощущала в самом начале обучения, когда с огромным трудом взращенные кошмары выбивались из рук и вместо жертвы кусали создателя.
Затянувшуюся после слов блокировщика паузу прервал всё ещё стоящий за спиной Эрики Харт. Он глухо прокашлялся и совершенно будничным тоном, никак не вяжущимся с предыдущими вспышками, произнёс:
- Отрицание никогда никому не помогает, Янг. На меня давит «Содействие», на меня давит город, но лучше поверь: я найду пару дней тебе на размышления. Скажем, в местной тюрьме. Скажем, забыв упомянуть о том, что нашему маленькому ноктюрналу могут потребоваться особые условия содержания. Не так ли, сержант?
Брауни взглянул на своё начальство поверх головы Эрики и плотоядно оскалился. На его узком, строгом лице весёлая хищная гримаса выглядела одновременно неуместной и угрожающей.
- Так точно, детектив. Только нечисть терпит нечисть, а вокруг «Содействия» её мало. Малышке-банши стоит рассчитывать на особый приём...
- Будет жаль, если после этой пары дней ты окажешься не в состоянии нам помочь, Янг. Общая тюрьма - не место для таких, как ты. Вы там плохо заканчиваете.
Эрика понимала, что, кто бы на самом деле ни обокрал «Содействие», приезд ноктюрнала сыграл ему на руку. Или был запланирован. А единственный способ доказать свою невиновность сулил Эрике серьёзные проблемы, в том числе и подмоченную профессиональную репутацию.
- Мы ждём ответ, детектив, или я начинаю оформлять перевод?
- Давайте, сержант, тут уже...
- Стойте!
С другой стороны, Эрика никогда не считала себя особо храбрым человеком. И если про жизнь говорить было несколько рано, то своё здоровье она определённо ценила дороже чужих секретов. Выходило, что и репутации тоже.
- Стойте... Я не имею никакого отношения к вашему грабежу. И я... я могу доказать это.
- Как?
В первый раз за минувшие десять минут Харт вновь появился в её поле зрения. Судя по прочертившим его лицо морщинам, словам Эрики он не обрадовался, но всё же был готов их выслушать. Ей хватило и этого.
- У меня в городе пациент. Весьма... высокопоставленный человек, он не хочет огласки.
- Какие «пациенты» могут быть у ноктюрнала? Клиент?
- Мы работаем со всеми видами снов, детектив, не только создаём кошмары. - Эрика нервно облизнулась и уставилась в пространство между своих ладоней, безвольно лежащих на столе. - При должном обучении мы можем использовать свои таланты в медицинских целях. Психиатрия, посттравматическая терапия, работа с фобиями - вариантов много.
- Мне нужно имя человека, на которого вы работаете. Если он подтвердит ваше алиби...
- Он вряд ли сделает это напрямик; на его посту мало кто готов признать, что у него проблемы с психологическим здоровьем. Но вы можете проверить счета, поговорить с персоналом... На всех наших сеансах присутствовали телохранители, а сессии занимали большую часть моего рабочего дня. При всём желании мне не хватило бы ни сил, ни времени ещё на два-три «саженца».
- Посмотрим. Не думай, что я тебе поверил, Янг. Это больше похоже на попытку потянуть время, чем на дельную информацию.
- Я не прошу мне верить. - Эрика обеими руками потёрла виски и исподлобья уставилась на мрачного детектива. - Но вы же можете поднять трубку и задать пару вопросов. Нет?
Усталый беззубый сарказм в её словах привлёк внимание Харта и брауни, но блокировщика оставил равнодушным; замочек на портфеле его по-прежнему интересовал гораздо сильнее допроса. Эрика не собиралась развивать конфликт - не тогда, когда единственный козырь уже выложен на стол, - просто страх и угрозы не добавляли крепости её самоконтролю. Она бы и завыла в лучших традициях предков-банши, но свинцовое присутствие серого человечка мешало нащупать внутреннюю связь с древними талантами.
Когда, после краткого момента нерешительного молчания, Эрика назвала имя своего клиента, в комнате повисла деловитая тишина. Детектив кивком отослал брауни куда-то за тяжёлую дверь, сам занял место за столом и с холодным интересом принялся листать забытую всеми папку с делом. Периодически он поднимал голову и, чуть прищурившись, смотрел Эрике в глаза; словно бы сравнивал увиденное с каким-то мысленным образом. Судя по почти сходящимся на переносице бровям, результаты Харта не устраивали. Или же его, как и саму Эрику, начинала мучить объяснимая в столь поздний час головная боль.
Десять минут спустя детектив закрыл папку, тяжело опустил на столешницу свои крупные, грубые и бледные руки и на удивление спокойно спросил: