В такие моменты пауз быть не должно, если хочешь, чтобы все выглядело натурально, либо, это должны быть обоснованные паузы. Я смущенно пожал плечами, замялся, стараясь не переигрывать:
Понимаете, Ян Карлович, старые истории, слухи...
Реакция Яна на разговоры про Точмашевское серебро мне не понравилась. Про Виталькину историю ему я точно рассказывать не буду. Сохраняя смущенное выражение лица, я поставил рюмку на стол и протянул руку хозяину.
- Пустышка значит... Извините, Ян Карлович, что отвлек.
Как можно более смущенно и просто посмотрел в глаза хозяину.
- Ничего, Танк, бывает, заходи, всегда рад тебя видеть, - Ян радушно развел руками и пожал руку. Я развернулся и шагнул к двери, уже закрывая дверь мельком глянул на хозяина Януса, на лице того маской застыло радушное выражение с абсолютно стеклянными глазами, еще взгляд зацепился за мою рюмку с недопитым коньяком.
Твою же мать! Так проколоться! Вряд ли Ян поверит, что я настолько засмущался, что даже не допил коньяк, да и убрался я излишне поспешно. Нехорошо, однозначно. После того, как поведение Яна стало непонятным и подозрительным, я планировал сохранять ровно простые отношения с хозяином торгового дома. Смена картинки крепкого, но простодушного и недалекого парня вряд ли пойдет на пользу. Психолог на лекции однажды сказал: "Вас, как и простых Егерей, гоняют так, что выглядеть туповатыми увальнями вам легче легкого, единственно, чего вам не рекомендуется, это делать умное лицо, однозначно спалитесь, контролируйте выражение лица и будете жить долго и, возможно, счастливо". Так, а чего я занервничал? Не на задании и даже не на тренировке. Профессиональная деформация, как говорил психолог. Если подумать, я постоянно опасаюсь. Опасаюсь, что выяснится моя принадлежность к Базе, а уж тем более к Егерям. А уж если станет известно про нашу отдельную спецгруппу из Егерей, то вообще никто разбираться не станет. Кто поверит, что я в Форте сам по себе? Кстати, как-то слишком просто я уволился, как только узнали, что собираюсь осесть в Форте. Нет, все же я слишком подозрительный. Не придет же однажды с Базы старый знакомый и не попросит оказать услугу. Или придет? Так, пора завязывать с такими мыслями, солдату думать вредно. На выходе махнул рукой приказчику и вышел из "Януса".
Возвращаясь домой, решил пройти мимо учебки Братства. Как бы сегодняшние утренние приключения мне не аукнулись. Между Южным Бульваром и учебкой вкопан невысокий бетонный пасынок. По выщерблинам и следам ржавчины видно, что когда-то к нему был прикручен железной проволокой деревянный столб. Столб давно уже кто-то открутил, а пасынок вырвать из земли не так просто. К столбу слева прислонена свежесломанная ветка клена, листья еще даже вянуть не начали. Я подошел и откинул ветку подальше. Работодатель хочет меня видеть.
На вечер надо чего-нибудь купить, а то пил много, ел мало. Наш Луковский рынок чуть подешевле, там и куплю чего-нибудь. С сожалением прошел мимо кулинарии. Что за мерзкая приправа эта корица - за полкилометра манит запахом. Взял маленькую булку хлеба в другом киоске. Да, сахар же кончился! Снова обернулся к полной продавщице.
- Сахар почем?
- Песок три рубля кило или вон кусковой рубль полкило.
- А почему дешевле?
Продавщица пожала пухлыми плечами:
- Песок из Северореченска, а кускового, говорят, поисковики три вагона на Старых Путях нашли. На полгода, считай, цену сбили.
Сахара я взял две пачки.
Податься в поисковики мысли были, смущает только нестабильный доход. Да и странное про них говорят, кто каждый выход с товаром, а другие год ничего найти не могут и бросают. Как будто секрет какой есть. Про Проводников опять же болтают. Темное дело, короче.
Завтра в восемь встречусь с заказчиком, потом надо будет найти Витальку, пора уже конкретнее решать, что делать будем.
Погруженный в невеселые мысли, дошел до дома. Что-то не так. Ага, трава справа от ворот примята. Во! В старом, с облупившейся краской жестяном почтовом ящике белеет бумага. Что еще за новости?
- Эй, танкист! Здаров!
Сосед вышел из ворот своей ограды, подошел к моей лавочке и приглашающее махнул рукой.
- Танк я, дядь Саш.
- Танк он железный, а ты человек. У тебя сегодня проходной двор, Виталька приходил, да ты с ним встретился, потом поштальён. Сосед вроде не шепелявит, а букву ша невпопад вставляет и произносит глухо. На лекциях про говоры что-то такое про белорусов говорили. Так! Да что за день такой сегодня!
- А вы откуда Витальку знаете, он же не Луковский?
- Мы с его дедом в Точмашевском гараже работали, я шоферил, а он там завхозом был, так Витальку родители на лето к деду отправляли. Он тут с местными дитями и бегал.
- А дед тут, что ли, жил?
- Ну да, в шестом дому, который заброшенный, - сосед махнул рукой вдоль улицы, - Помер он, уже лет пять как.
- Странно, Виталька ничего не говорил про деда.
Говорить не говорил, а дом мой нашел сразу, даже уточняющих вопросов не задавал. Мог бы тогда насторожиться. Не нужно расслабляться, боец.
Дядя Саша пожал плечами.
- Шо там за бумага-то?
Я открыл нижнюю тугую из-за слоев краски жестяную же крышку и небольшой, в половину тетрадного, лист выпал мне в руку. Так, что тут у нас? Повестка. В Дружину. В Центральный отдел. На завтра в 9-00. Еще не хватало.
Сосед не дождался меня у лавочки и подошел сам, прищурился пытаясь разобрать написанное на листке.
- Во как! Повестка тебе. Обратно в танковые войска штоль? - уставился на меня.
Не, дядь Саш, в Дружину.
- Ты сидел штоль? Не порисованный вроде.
- Упаси Бог. Мож по прописке? Завтра схожу, узнаю.
Сосед ничего не сказал, повел бровями и пошел к себе, что-то бормоча.
Многовато событий для одного дня. Надо освежить легенду, хотя, что там освежать - говорить правду, просто не уточнять, что Егерь. Военник скажу у родителей оставил, паспорт настоящий, срочную служил обычным рядовым. Сверхсрочную якобы проходил младшим сержантом. Даже в военкомате по бумагам я рядовой-мотострелок, затем присвоено звание младшего сержанта. Расхождение с военником вроде на лицо, но в военкомате мне лишних вопросов не зададут, отличие в одной добавочной литере, кто не в курсе - не поймет.
Зачем пришел в Форт? Денег заработать, охранникам здесь хорошо платят, после армии работа профильная. Собственно, так оно и было. Опять же некоторая романтика - Форт в Городе северной территорией считается. И бандитским местом. За длинным рублем и северной романтикой, короче. Почему в Дружину или Патруль не завербовался? Ну, решил осмотреться, например. Но планирую.
Вернулся к почтовому ящику, закрыл нижнюю крышку, открыл дверь и зашел в ограду. Время детское, часов шесть. Подошел к кострищу, огражденному кирпичами, подул на пепел - есть еще красные угли под низом. Поставлю чайник. И картошки, наверно, спеку в костре, хотя нет, лучше сварю, а потом поджарю с луком, в погребе, в литровой банке еще подсолнечное масло оставалось. Дома положил пачки сахара в шкаф, туда же хлеб. Переоделся. Спустился в погреб, достал остатки масла и четыре средних картофелины, на кухне взял сковородку. Подбросил щепок из дровника, раздул костер. Пойду готовить.
Съел картошку, намазал из сковородки остатки картошки с маслом на хлеб, вкусно, слов нет. Тренировку сегодня проманкирую, вернее совсем пропущу, много мыслей, не дадут нормально потренироваться. Сразу на боковую. Завтра денек может быть еще более веселым.
Глава 3
Проснулся без трех минут пять, рывком - только что спал и уже на ногах. Бодрый, свежий, словно уже пару часов не сплю. В теле легкость и сила. "Ничего, с возрастом это проходит", - вспомнились слова Сереги-электрика. Но, пока нет и тридцати, можно и расслабиться. Оделся, залпом сделал три длинных глотка из двухлитровой банки, вода откровенно не лезла, но, потом больше часа не пить, так что лучше уж сейчас. В сенях зашнуровал белые кроссовки, вытащил из сапога крейсерский нож и сунул в самодельные ножны на ремне. На крыльце потянулся, зевнул, аж чуть рот не порвал. Так-так-так, тело проснулось, а мозги еще не соображают толком. Огляделся, соломинки и щепочки, расставленные у ворот и дверей сараев и бани на месте, паутина, что вчера была, тоже на месте, даже прибавилось. С поленницы схватил "контрольное" полено, уже порядком расщепленное, ничего, удобнее будет наделать лучин для растопки. Вышел на улицу, простеньким ключом замкнул ограду и легкой рысью побежал по тропинке между двумя участками - прямиком к стене. Тропинка петляла между кучами мусора и еще низкими зарослями конопли и полыни, хорошо дождя дня четыре не было, сухо.