— Пока…
Она уходит. Глотаю колу, чувствуя, как по венам разносится приятное послевкусие. Сладкая… Удивительно нежная, чистая… Тугая, черт бы ее побрал… Впервые за почти пять месяцев я был с нормальной девушкой. Не прожженной, растянутой «дыркой», предлагающей себя за деньги, а с начинающей, юной, почти неискушенной… Она ведь такая и есть? Ее просто не успели хорошенько попользовать, вот и все. Черт…
Кажется, я мелю чушь. И ошибаюсь. Не похожа Дина на шлюху. Как я ни старался, но все же заметил боль в ее глазах. Странную тоску во взгляде и надрыв в голосе. С ней определенно что-то случилось… Руки тянутся к стационарному телефону. Может, позвонить начальнику охраны и узнать, кто она такая? Девочка из агентства Софьи или случайная посетительница? Или запросить финансовую документацию у бухгалтера и посмотреть данные ее карты? Она же ей расплачивалась за спиртное? Бля-ять… Вот это меня накрыло… Не помню, чтобы вспоминал их имена и лица, а тут… Перед глазами то и дело всплывает ее лицо — нежное, с большими светлыми глазами и пухлыми губами бантиком.
А потом видение становится вполне реальным. Приходит в образе Дины в редакцию и называется Сомовой Кристиной Андреевной. Значит, Тина?
Этого никак не могло случиться. Так не бывает… Босс и подчинённая. Ночная бабочка и хозяин модного клуба. На миг я чувствую себя главным героем женского любовного романа. Их сотнями присылают в нашу редакцию в надежде привлечь внимание издательств…
Нам придется вместе работать. Только как? Она раздражает меня одним своим существом. Ходит по коридорам, прижимая к груди дурацкую папку, поправляет длинные густые волосы, завитые в кудри, улыбается этому ушлёпку Федору из аналитического отдела, старается во все вникнуть, желая выслужиться перед Лялькой.
Бесит! Она меня до чертиков бесит! Равнодушная, холодная, неприступная… Леди, мать ее. Кристина, мать ее, Андреевна. После нашей аудиенции в моем кабинете прошла неделя, а я не могу успокоиться. Мне хочется поставить выскочку на место. Заставить согласиться на мое предложение. Хотя нет, поезд давно ушел… Я ведь ясно выразился — предлагать второй раз не буду. А она и не попросит… Потому что «не такая»… Я просто попался ей под руку. Случайный знакомый, с кем она решила переспать в отместку предателю-жениху.
Я нагрузил ее работой сверх меры. Заставил изучать рукописи начинающих авторов и к концу недели сформировать список годных. Заставил придумать статью для колонки моды (плевать, что ее ведет Наташа). Заставил убрать в моем кабинете — разобрать папки по цветам и навести порядок в каталожном шкафу (плевать, что уборкой занимается наша техслужащая Валентина Семеновна). На все плевать… За эти гребаные семь дней слова «заставил» и «плевать» стали моими любимыми. Я заставлял и плевал на все… И всех…
— Еще будут какие-то поручения, Тимур Александрович, — шелестит она, откладывая в сторону маленькое пластмассовое ведро и тряпку.
Прячет красные, заплаканные глаза и опускает голову. Не хочет показаться передо мной слабой. Терпит мое самодурство, потому что нуждается в работе.
— Ты плакала? — подхожу ближе и касаюсь ее лица пальцами.
Красивая… дрянь… Такая же гордая, как и я. Ну, посмотрим, девочка, кто кого?
У меня темнеет в глазах от желания ее обнять и пожалеть, но… Я же босс-мудак, мне не положено.
— Не ваше дело, — сипит в ответ.
Замечаю, как она изменилась. Черты лица обострились, под глазами проявились тени… Неужели, причиной тому я?
— Это из-за меня? Я предлагал тебе не работать, Дина, но ты… Кстати, я принял решение понизить тебя в должности.
— Что? — ее глаза изумленно округляются. — Вы мелкий, ничтожный мститель, Тимур Александрович. Слизняк, вот вы кто!
Она права… Я веду себя, как настоящий махровый самодур. Мудак и идиот. Сам не знаю, почему так на нее злюсь? Не оправдала моих ожиданий? Со всеми такое бывает. Не дала? Тоже случается… Правда, со мной это впервые. Обычно приходится отбиваться от женского внимания.
— Вы… Вы гад и… Мерзавец, ничтожество, самодур! Я никого в жизни так не ненавидела!
Ее руки бессильно опускаются, из глаз брызжут слезы. Че-ерт, я перегнул. Идиот… С чего я решил, что Тине тоже нравится наша игра?
Она выбегает из моего кабинета, громко хлопнув дверью, а через минуту в него влетает разъяренная Лялька.
— Тим, чего ты докопался до этой девчонки? Я чего-то не знаю?
— Тише, любимая!
— Иди в жопу, любимый! Расслабься, никто не войдет. Можно… не играть, — складывает на груди руки Лиля.