В комнате воцарилась гнетущая тишина. Пламя свечи тихонько танцевало, растапливая воск до жидкого состояния. Все трое вслушивались в шорохи и звуки по ту сторону стены.
– Вроде, показалось, – облегчённо выдохнул третий, пару секунд спустя.
– Ты сказал, в доме никого нет?
– Я сказал, в подвале никого точно не будет, – не согласился сообщник. – А про дом, как вы себе это представляете? Мне выгнать всех слуг и привлечь тем самым внимание?
– Хватит препираться, – третий не выдержал и решил закончить разговор. – Предлагаю на сегодня закончить и следующую встречу назначить вечером, когда станет известно о чемодане.
– Послезавтра, – поправил его сообщник. – Сегодня и завтра у меня званые вечера.
Услышав это, остальные заговорщики фыркнули.
– Хорошо же ты устроился, знать обихаживаешь, живёшь припеваючи, нужды не знаешь…
– За что теперь расплачиваюсь, – не согласился тот. – А вам пора возвращаться к своим обязанностям.
– Да, да, – согласились оба. – Как прикажете, господин.
Злорадные мины на их лицах резко контрастировали со значением сказанного.
Не ответив, сообщник первый потянул дверную ручку на себя и поспешил вынырнуть наружу. Остальные заговорщики, как и было положено, стали ждать, когда шаги товарища стихнут на лестнице.
Минуту спустя подвальная комната опустела. Свечу задули перед уходом и потому глухое помещение сейчас было погружено во мрак, и тишина стояла кругом непроницаемая.
Глава 10. Шантаж
Казаниз, да простит меня герцог, оказался на удивление приятной личностью. Не в сравнении с моим работодателем, чтобы ему икнулось!
– Да?
Я поддерживала разговор и изредка кивала.
– Не представляете, Сюзи, я сам был настолько удивлён…
– Ой ли?
Хитро сощурилась и улыбнулась, намекая тем самым – не верю ни единому слову. Рассказчик быстро сдался и хохотнул.
– Ладно, ладно, признаю. Это было ожидаемо.
– Ну ещё бы. Поцеловать незнакомку в шею и не получить в ответ пощёчину? Это как‑то слишком смело с вашей стороны, не находите?
– Она сама виновата, – оправдывался сердцеед. – Стреляла в меня глазками весь вечер.
– Или вы так подумали, а она изучала вашего соседа.
– Кстати, вполне вероятно, – Казаниз усмехнулся. – Ведь в тот день я был с герцогом.
Ага.
Проговорился?
– Твоим языком можно с лёгкостью опоясаться, – проворчал Сирейли, подкравшись к нам сзади.
Обернулась к нему с улыбкой и поспешила состряпать серьёзную мину. Наверняка щёки мои стали пунцовыми, потому что темы, обсуждаемые в данный момент, были не такими безобидными, как мне бы хотелось. А пряный напиток слегка ударил в голову.
– Идём, Сюзанна, нам пора.
Я почувствовала чужую руку на моём локте. Толчок. И меня подняли на ноги.
Стул скрипнул. А объятья герцога против воли сомкнулись кольцом на моей талии.
– Умеешь же ты встревать в ненужный момент, Рей, – Казаниз фыркнул недовольно. – Мы только начали рассказ про фестиваль Августа Седьмого.
– Это когда ты соблазнил девушку по имени Рита?
Сердцеед в долгу не остался.
– Помнится, я отправился утешать тебя после её побега.
Сирейли вмиг помрачнел. Поджал губы и проронил недовольно:
– Не будем об этом.
На том разговор наш прервался, и герцог поспешил увести меня подальше от любвеобильного образчика мужского пола.
– Так ты женат?
Ничего не могу с собой поделать. Этот вопрос показался для меня крайне важным, оттого сорвался с языка прежде, чем я взяла себя в руки. Но Праудмор отвечать не спешил. Промолчал.
Обидно.
Ну и ладно. Тоже буду молчать. Поджала губы и выгнула спину, перестала сутулиться. Вновь оглядела красивый интерьер холла и первой вынырнула наружу, туда, где ещё накрапывал дождик.
Ливнем не назовёшь, конечно. Но сырость и холодный, пронизывающий ветер, заставили поёжиться. Платье мне показалось тяжелее обычного. А запах сырости и грязи отчётливо чуялся в воздухе.
– Корабли мы посмотрим в другой раз, а сейчас заглянем в иное место.
Я пожала плечами.
Хозяин‑барин. Мне ли ему указывать, что делать? Куда ехать и зачем?
Галантно подав локоть, Сирейли помог мне сойти вниз со ступенек и снова поднял на руки, чтобы помочь забраться в подъехавший, как по команде, экипаж.
Внутри нас ждал неказистого вида мужчина в тёмном плаще. Под ногами его собралась небольшая лужа, за что он тотчас попросил прощения:
– Извините…
– Ничего.