Молодец. Придумала, что придумала. И пусть голову ломают, о чём это я.
– О! Я как раз хотела предложить свою помощь. – Карен тотчас подскочила на ноги, собиралась обогнуть стол, но…
Ужас!
По её платью сбоку на животе стало растекаться ярко‑алое пятно, а на лице застыла мертвенная бледность. Дама только и успела охнуть, прежде чем повалилась на пол. А я наконец обратила внимание на стоящего позади неё официанта или же лакея.
– Держите его! – что было сил заорала я.
Праудмор сработал молниеносно, бросился к убегающему слуге, но не успел, тот быстро юркнул в приоткрытую дверь, заставляя остальную прислугу посторониться. Неповоротливый лакей уронил большое блюдо с металлической крышкой прямо в ноги герцога, тот запнулся, потерял равновесие, однако удержался. Он остервенело вцепился в обналичку до хруста и быстро принял горизонтальное положение.
– Никому не двигаться! – досадливо рявкнул он, выбегая из комнаты.
А я… поспешила прогнать подальше оцепенение. Бросилась к Карен, по пути сдёргивая со стола белоснежные салфетки, все, до которых могла дотянуться. Перво‑наперво надо остановить кровь!
– Что вы стоите, позовите доктора! – прикрикнула я вначале на Тасия, а затем и на изумлённую прислугу в дверях.
– Но как же… не двигаться…
– Тасий, вы‑то хоть не безвольный, позовите доктора, она умрёт, если быстро не принять меры!
– Я… а… да, конечно, – тихонько ответил мэр. И что‑то в его голосе мне не понравилось. – Сейчас.
Он быстро понялся и заспешил на выход, что‑то бормоча себе под нос. Не разобрала. Я же опустилась на колени и с омерзением осмотрела торчащую из спины сбоку рукоятку ножа. Правой почке – конец. Кишечник тоже наверняка задет.
Судорожно вздохнула, прикладывая салфетки к сочащейся кровью ране. Лишь бы не сделать хуже, лишь бы не сделать хуже! Я же ничего не смыслю в медицине!
Мать вашу, что же делают в таких случаях, а?
Запоздалая глупая мысль пролетела в голове: «Хорошо, что я успела пообедать, иначе с таким ужином точно хлопнулась бы в голодный обморок». Однако тотчас отругала себя за цинизм и бесчувственность. Карен хотела мне что‑то сказать, она поэтому плакала! Бли‑и‑ин…
Глава 17. Предчувствие
Весь вечер, пока доктор занимался реанимацией Карен, я не сомкнула глаз и внимательно следила за каждым его действием. Вдруг он в сговоре с теми, кто пожелал её убить?
Глупость, конечно. Но моё взвинченное состояние плодило в воображении теории заговора одна другой краше.
Как назло, ещё и герцог куда‑то запропастился. А Тасий вообще чуть в обморок не упал, когда зашёл в столовую, где и проводили операцию, но только на столе.
– Нитки, – устало попросил доктор свою помощницу.
К чести её сказать, девушка лет восемнадцати действовала крайне проворно и даже не морщилась от вида крови. Я, кстати, уже тоже. Можно сказать, свыклась.
– Замеряй пульс, – приказал доктор.
Опомнилась и взяла Карен за руку, бросила взгляд на стрелку напольных часов и стала считать в уме.
– Шестьдесят один, – ответила с лёгким сомнением, но затем более уверенно добавила. – Ровный, прощупывается.
– Хорошо, – доктор устало стёр пот со лба тыльной стороной ладони и поспешил вытереть руки о белоснежную салфетку, ещё некогда предназначенную скорее для столовых нужд, нежели медицинских.
– Жизни её более ничто не угрожает, – я была удостоена крайне серьёзным взглядом, – но опоздай вы на пару минут, она бы умерла на моих руках, потому что запасных пакетов с кровью у меня нет. Первое время пациентку будет мучить обезвоживание, но пить нужно медленно и аккуратно, маленькими глоточками. Она придёт в себя уже скоро, самое большее через два часа.
– Доктор, – я поспешила его остановить. – Вы хотите оставить меня с ней?
– Здесь моя работа уже окончена.
Док пожал плечами.
– Её пытались убить, – юлить не стала, призналась прямо.
– Я заметил.
– Тогда вы просто обязаны помочь нам сохранить в тайне тот факт, что она выжила.
Мозг у меня работал чересчур быстро. Я и сама не поспевала за ходом собственных мыслей, однако хладнокровие, с которым принимала решение, было как нельзя кстати.
– Особенно Тасию правды не говорите. Если он зайдёт, сделайте скорбное лицо. И швы надо прикрыть, чтобы он не догадался, что его обманывают.
Помощница, слушая меня, продолжила складывать инструменты в докторский чемоданчик.
– Можно выставить сюда остатки разрушенной почки в стакане, чтобы он не задавал много вопросов, – предложила она.