Выждав некоторое время, Сирейли подал руку своей даме:
– Идём. Кажется, звуков борьбы не слышно.
В подтверждении герцогской догадки из здания вышел Дастен и первым делом сплюнул на землю.
– Убит, – выдохнул он. – Вышиб себе мозги, сидя в кабинете.
Услышав нелицеприятные подробности, Сюзанна склонилась к уху герцога, помогающего ей выбраться из кареты, и тихонько шепнула:
– Но выстрелов было два.
Праудмор и без того не был склонен к поспешным выводам. А сейчас и подавно. Поэтому отдал приказ:
– Прислугу задержать. Преступник может затеряться среди персонала.
Но не успела парочка расследователей пройти и несколько шагов, как вдруг послышался протяжный свист. Один, второй, третий. Звучал он издалека, будто откуда‑то позади здания. Дастен сорвался с места и устремился в сторону.
– Беглец, – не без радости в голосе пояснил герцог. – Неужели скоро всё это закончится?
Сюзанна оттряхнула платье и взяла кавалера под руку, чтобы зайти внутрь не без лёгкого отвращения. Никогда ранее она воочию не видела труп с простреленной головой. Только с экрана телевизора. Да и сейчас она не особо горела желанием быть очевидцем подобного происшествия. Однако её волновало состояние библиотеки. Азарт и любопытство проснулось с новой силой, когда они оба свернули в ту сторону угловой комнаты и первым делом в коридоре возле двери обнаружили траурный мемориал, во главе которого была приспособлена внушительных размеров картина. Величественный портрет Карен Мэнвудской в широкой гипсовой рамке, покрытой сусальным золотом, красовался на деревянной треноге. А внизу и по бокам настоящими рядами были выставлены высокие вазоны с пышными цветами, слегка завядшими.
Пожав плечами, Сюзанна заглянула в комнату, лицезрея настоящий бардак: книги разбросаны на полу, деревянные доски, сломанные пополам, раскиданы в беспорядке, но главное – большая квадратная дыра в стеллаже открывала взору высокий металлический сейф, ныне пустой и распахнутый настежь.
– Я правильно понимаю, что облигаций было много? – спросила Сюзанна, придирчиво оглядывая комнату.
– Да, – скупо ответил герцог. – Даже не знаю, стоит ли тебя просить пройти со мной в кабинет мэра.
Он стоял и будто решал, как поступить в данной ситуации.
– Идём вместе, – Анна сжалилась и предложила первая. – Я постою снаружи, заходить не буду.
Праудмор облегчённо выдохнул.
В означенной комнате нас ждал запах пороха, крови и табака. Заглядывать внутрь я так и не отважилась. Стояла в коридоре и обдумывала увиденное.
Если исходить из логики – облигаций много, то далеко перепрятать большую сумму они не могли. Скорее всего, разбили на части и припрятали по всему зданию.
– Записка, – услышала я краем уха в приоткрытую дверь.
Спасибо герцогу, запираться от меня он не стал.
– С виду предсмертная, – услышала я голос Лакса. – Но кто знает, выстрел прямо в лоб, будто его застрелили, стоя перед мэром через стол. Па‑а‑ах, вот так.
– Возможно, – произнёс Праудмор. – Опять же, два выстрела и пистолет рядом с рукой на столе?
Хруст. Шаги по комнате нескольких пар ног. И я услышала:
– О, след от пули.
– Значит, он стрелял с места? Но на полу крови нет, промазал?
– И его застрелили в лоб, – Лакс развивал собственную теорию.
– Но тогда что тут делают черепки ваз? – Праудмор не согласился. – Судя по донышкам, разбиты сразу две.
Громкий топот отвлёк меня от невольного подслушивания. В следующий миг из‑за угла коридора показался офицер. Не глянув в мою сторону, он вошёл в кабинет и отчитался.
– Мы взяли первого, второй скрылся, но он ранен.
– Кто? – уточнил Праудмор.
Тишина в ответ не порадовала.
– Кто ранил его, наши? – уточнил герцог.
– Так точно, – отчеканил военный и после недолгой паузы добавил: – Обоих подстрелили во время погони, но потом одного потеряли из виду. Оба спускались к Дикой бухте по ручью. Мы ищем следы на камнях.
– Что с деньгами?
– Два мешка. Один сбросили к середине погони.
«Два мешка, – повторила я в уме. – Два преступника… две разбитые вазы. Две вазы…»
– Точно! Вазы! – выкрикнула я догадку. – Проверьте вазы по всему поместью! Мемориал!
Заглянув внутрь, я старалась особо не глазеть, а первым делом нашла герцога и посмотрела только на него.