— Деньги я достану. Я принесу их завтра.
Мужчина бросил взгляд на водителя.
— Я буду в «Венаде». Я принесу их в «Венаду».
Мужчина чуть отвернул голову и сплюнул. Повернул обратно:
— В «Венаду» вам нельзя. По этому делу — нет. Что это с вами, а? Сколько у вас есть?
Джон-Грейди вынул кошелек.
— Тридцать с чем-то, — сказал он. Пересчитал деньги. — Тридцать шесть долларов.
Мужчина протянул руку:
— Давай сюда.
Джон-Грейди отдал ему деньги. Тот сложил их и впихнул в нагрудный карман, даже не взглянув.
— Она в «Белом озере», — сказал он.
После чего закрыл дверцу и исчез. Им даже не слышно было удаляющихся шагов.
Водитель всем телом повернулся:
— Хотите ехать в «Белое озеро»?
— У меня больше нет денег.
Водитель побарабанил пальцами по спинке сиденья:
— Что, совсем нисколько нет?
— Совсем.
Таксист покачал головой.
— Нет денег, — повторил он. — О’кей. Хотите, чтобы я отвез вас обратно в центр, на авениду?
— Мне нечем вам заплатить.
— Это ничего.
Он завел двигатель и задним ходом выпятился из проезда на улицу.
— Заплатите в следующий раз. О’кей?
— О’кей.
— О’кей.
Проходя мимо выгородки Билли, он заметил в ней свет, остановился, отвел дерюжный полог и заглянул. Билли лежал в кровати. Опустил книгу, за чтением которой его застали, глянул поверх, а потом и совсем отложил ее.
— Про что читаешь?
— Про Дестри{19}. А тебя где носит?
— Ты когда-нибудь бывал в заведении под названием «Белое озеро»?
— Бывал. Один раз всего.
— Там что — здорово дорого?
— Там — да, там здорово дорого. А что?
— Да это я так, любопытствую просто. Спокойной ночи.
Джон-Грейди дал пологу упасть и пошел по конюшенному проходу в свою клетушку.
— Тебе, дружище, от «Белого озера» лучше держаться подальше! — вслед ему крикнул Билли.
Джон-Грейди откинул у себя дверную занавеску и стал щупать рукой, где шнурок выключателя.
— Имей в виду: ковбою там не место!
Нащупал выключатель, дернул, зажегся свет.
— Ты меня слышишь?
После завтрака он, хромая, пошел со шляпой в руке по коридору.
— Мистер Мэк? — позвал он.
Мэк Макговерн как раз подходил к двери своего кабинета. В руке у него были бумаги, еще какие-то бумаги он сжимал под мышкой.
— Давай-давай, заходи, сынок, — сказал он.
Джон-Грейди остановился на пороге. Мэк сел за стол.
— Заходи-заходи, — повторил он. — Или я не сумею тебя уважить?
Он поднял взгляд от бумаг. Джон-Грейди все еще стоял в дверях:
— Я насчет того, чтобы… Нельзя ли мне аванс в счет платы за следующий месяц?
Мэк полез за кошельком:
— Сколько тебе нужно?
— Ну-у… Мне бы сотню, если можно.
Мэк внимательно на него посмотрел.
— Я тебе дам, сколько просишь, — сказал он. — А как ты обойдешься следующий месяц?
— Ничего, справлюсь.
Мэк открыл бумажник и отсчитал пять двадцаток.
— Смотри, — сказал он. — Ты взрослый человек, способен сам вести свои дела. А мое дело — сторона, верно же?
— Просто мне кое на что срочно надо.
— Ну ладно.
Он вынул купюры и, подавшись вперед, положил их на край стола. Джон-Грейди подошел, взял их, сложил и спрятал в карман рубашки.
— Спасибо, — сказал он.
— Ничего, все нормально. Как твоя нога?
— Заживает.
— Но ты ее еще бережешь, я смотрю.
— Да ерунда.
— А того коня ты все еще собираешься покупать?
— Да, сэр. Собираюсь.
— А как ты понял, что у кобылы Вольфенбаргера плохое копыто?
— Увидел.
— Но она же вроде не хромала.
— Нет, сэр. Но она дергала ухом.
— Ухом?
— Да, сэр. Каждый раз, когда она касалась земли этой ногой, у нее чуть-чуть дергалось ухо. Я просто смотрел внимательно.
— На манер условного знака, как в покере.
— Да, сэр. Вроде того.
— А посмотреть для него лошадей на торгах ты все ж таки не захотел?
— Нет, сэр. А он что — ваш друг?
— Да нет, так, знакомый. А что?
— Ничего.
— Ты что-то хотел сказать?
— Да бог с ним.
— Ты не тушуйся, говори.
— Ну-у… Наверное, я хотел сказать… мне подумалось, что я не смогу оградить его от неприятностей, работая у него от случая к случаю.
— А ты хочешь работать у него постоянно?
— Я этого не говорил.
19