- Что случилось?- поражено спрашиваю я, рассматривая незначительные изменения в его внешности..- Почему тебя не было? Ты не брал трубку!
Папа больше, чем уставший. Его русые волосы грязные и слипшиеся, на щеках выступила светлая щетина. Под глазами круги, чернее его машины. Губы покусаны и пересохли, а, хоть и всегда бледное лицо, казалось вообще бесцветным. Серым.
Он выглядел изнуренным. И не только внешне. Его голубые глаза потухли, будто он был на грани.
- Все в порядке, Вал,- прошептал он, притягивая меня к себе и обнимая. В нос ударил знакомый запах одеколона. Я спокойно вздохнула. Жив.- Я просто был загружен,- папа отстраняется и трепает мои волосы, через силу улыбаясь.- Даже к телефону подойти времени не было. Я и не заметил, как он разрядился.
Мои глаза против воли сужаются.
Ложь.
Не знаю от кого мне досталась эта "особенность", но я крайне хорошо различаю ложь. Все эти незаметные детали в лице человека, в его голосе, в вибрациях, дают четко понять врут тебе или нет. Хотя, когда я объясняла это моей лучшей подруге, она лишь посмеялась и назвала меня "фиговым детектором лжи".
И сейчас мой отец врал.
Я не знала почему, но, возможно, это из-за его работы. Возможно, он скрывает что-то, что просто не имеет права рассказать. И я не в праве требовать ответа.
Поэтому я киваю, будто поверила и возвращаюсь на кухню с вопросом "Голоден?".
- Чертовски,- хмыкает папа.- Что у нас на завтрак?
Ложь под слоем фальшивых улыбок. Как бы я не любила папу, ложь я ненавижу и ничего не могу с собой поделать. Что если бы он так и не появился? Что бы я делала? Я даже не знаю к кому обращаться, ведь полиция привлечет слишком много внимания.
Папа садиться за стол, даже не переодеваясь и не принимая душ, что значит, что он больше, чем просто "чертовски голоден". Он не ел все это время? Чем, блин, он занимался? Эти вопросы скоро убьют меня. А точнее, невозможность получать ответы.
- Омлет с помидорами,- отвечаю я, ставя тарелку перед папой.
Потом иду собирать осколки. Накладываю еду себе и сажусь напротив папы. Затем следует разговор о школе, о моих оценках и одноклассниках. Разговор, будто все хорошо и у папы не рассечена бровь. Будто мы обычная семья. Я ем, будто голодна, хотя омлет для меня по вкусу напоминает резину.
Когда-нибудь я узнаю правду.
***
-28 день
Это утро было одним из самых ужасных.
Почему? Возможно потому, что папа ни свет, ни заря уехал на работу, оставив мне какую-то жалкую записку. Я даже не успела показать насколько я обижена на него из-за произошедшего.
Я встала не с той ноги. Моя плойка сломалась, как раз когда я обожглась об нее, и четверть моих волос остались невообразимым пышным каштаново-рыжим беспорядком.
У меня не было времени на завтрак, потому что я осознала, что забыла сделать домашнее задание по анатомии из-за волнений о папе. Я переписывала термины, параллельно жуя протеиновые батончик.
Но главной причиной моего дерьмового настроения сегодня было то, что я не спала всю ночь, преследуемая кошмарами. Точнее, мое состояние колебалось от дремоты до рассматривая лунных полос из окна на потолке, отходя от ужаса из сна.
Я не помню о чем были мои кошмары, но я помню явный страх, неистовый, когда я просыпалась с криком. Упираясь взглядом в темноту комнаты. Сминая одеяло в пальцах, пытаясь успокоить дрожь. Вдыхая и выдыхая, заставляя себя поверить, что это был просто кошмар. Что я в своей комнате. Что я в порядке.
Что я не...
Мир на секунду блекнет.
Умерла.
Я ловлю свой взгляд в отражении зеркала машины, будто увидев ответ. Два голубых огонька. Испуганный. Вспомнивший. Складка на бледном лбу.
Вот о чем был этот кошмар. Один из них.
Я... Руки на руле начали трясись. Умерла.
Бок неожиданно заболел, будто там была рана, будто тот сон..
Мысли поплыли и я остановила машину на обочине. Крыша кабриолета была откинута, открывая мне полный доступ к кислороду. Вдох-выдох.
Вспышка.
Скрип шин и звук сигнала.
Удар. И агония по всему телу.
Пустота, но мысли горят, как пожар. Я пытаюсь глотнуть воздуха. Но его нет. Только огонь, растекающийся по легким и прожигающий грудную клетку. Я умираю.