К тому месту, где недавно кружили испуганные странным звуком птицы они подошли тихо, боясь упустить неведомого зверя.
— Эмилио, что это? — спросил Алонсо младшего лесника, указывая на странный серо-зеленый колышек в земле, основание которого венчал почти невидимый в траве шарик. — Кусок стрелы? Да нет, не похоже совсем…
— Сам не понимаю… — негромко ответил парень, почесывая затылок.
— Наконечник болта от баллисты?
— Может быть и так… Не знаю. Ни на что оно не похоже, сеньор Алонсо, — с сомнением ответил младший.
Парочка лесничих внимательно разглядывала непонятный объект, присев на корточки, пока младший лесничий не решился робко коснуться его. Бедного парня дернула неизвестная сила, заставив все мышцы в теле резко сократиться. От испуга он вскрикнул, хотя и не слишком громко…
— Что ты сделал? В чем дело? — удивленно спросил Алонсо. — Что ты почувствовал? Оно что, горячее?
— Я… — Эмилио болезненно поморщился, растирая место «касания» ладони со «страшным» наконечником, — Я не знаю… Оно обжигает, но не горячее… Оно… — он мучительно пытался подобрать слова. — Оно как бы жалит… Но укус от него не болит, — растерянно добавил он.
— Чертовщина… — Алонсо перекрестился. — Спаси, матерь божия и сохрани…
Алонсо только решил попробовать коснуться объекта сам, как неподалеку снова возник тот странный и громкий звук. Правда, сейчас он был существенно тише. Лесники присели, переглянулись, думая, что им почудилось, но звук повторился снова, еще тише и короче.
Им хватило несколько мгновений на раздумья, чтобы медленно, но верно двинуться в сторону звука.
«А вдруг браконьеры? Если я поймаю своих первых нарушителей, меня прилично наградят!» — эта мысль подталкивала Эмилио, хотя он все же немного трусил и старался держаться чуть позади сеньора Алонсо.
Шли совсем не долго. За очередной полосой кустарника они увидели нечто… Карету? Пожалуй, это единственное, что пришло на ум обоим одновременно.
Карета была огромной, роскошной, но странной. Непривычно толстые колеса из черного дерева, невообразимо большое стекло удивительной чистоты. Таких даже в замке не было! А спереди под стеклом для красоты были вставлены зеркально отблескивающие драгоценные камни. Такие могли сделать только в Венеции, но цена их была бы не по карману даже герцогу!
«Иноземный владыка? Никогда не видел похожих карет…» — мысли Алонсо чуть путались, но страх пропал: браконьеры не катаются в каретах по лесу. Взгляд лесничего переместился дальше.
Молодой парень сидел прямо на траве боком к ним и читал огромную книгу. Самым страшным было то, что страницы книги мерцали голубым дьявольским светом, отлично заметным даже днем. Вот он протянул руку, коснулся книги и она вновь издала тот самый звук, что привлек их в это проклятое место…
— Боже мой… Алонсо… — раздался тихий полушепот младшего лесничего, — Некромант! Чернокнижник!
Услышав шепот, парень повернулся в их сторону и оба, с ужасом заметили, что его глаза мерцают даже ярче, чем страницы книги.
Эмилио в ужасе упал на колени шепча:
— Господь всемогущий, спаси и защити сына своего…
Алонсо стоял в ступоре, в горле тугим комком завяз крик, позволяя просочиться только тихому сипению…
— Его глаза… Сатана… Это — Сатана! — только и успел сказать Алонсо, не отрывая взгляда от чужака. Его голос, уже набиравший силу, прервался бульком и хрипом…
Эмилио же успел повернуться и увидел, как другой чужак, лысый, страшный и безумный, в пятнистом одеянии, ухмыляется над трупом сеньора лесничего. В руках безумца был большой нож покрытый маслянисто-алой кровяной пленкой. Чужак поднес к губам палец, показывая, что нужно молчать, и ослабевший от ужаса Эмилио покорно закивал головой.
Плавным, кошачьим движением чужак шагнул за спину стоящего на коленях младшего лесничего и крепко взяв его за волосы перерезал горло.
Бык мрачновато глянул на сеньора и попросил:
— Говорите медленнее.
— О, простите, сеньор Басилио.
Василий замолчал, размышляя о том, как легко и быстро учится новый язык: «Похоже, не зря „синеглазка“ нас пытал, как садюга какой. Этот Помидор когда трещит, у меня такое ощущение, что я некоторые слова просто вспоминаю. Как будто я их раньше знал… Но ведь это нихера не так, у меня-то и английский хромает», — он поправил рюкзак на плече, и продолжил свои мысли: «Только ведь без своего чемоданчика, „синеглазка“, считай, пустышка, а заряд то там, не вечный… Даже хороший ноут больше недели не держит, а у него ведь техника посложнее. Конечно, пару солнечных батарей мы сняли, только еще неизвестно, рабочие ли они… Остальные-то четыре все с трещинами… Приду, надо будет напомнить Риму. Хотя, если бы что, „синеглазка“ бы уже засуетился. Или у него аккумулятор помощнее стандартного армейского, или там еще какая-то хрень хитрая спрятана. Зря я, кстати, опасался за него, когда бандитов резали, нормально держался.»