Однако если просто рассматривать Соединенные Штаты как еще одного пловца в огромном транснациональном потоке, то можно упустить все сложности Позолоченного века. Большинство изменений, рассматриваемых в этом томе, происходило в национальном и региональном масштабе, а не в транснациональном. Транснациональные изменения имели значение, но в Позолоченный век нация формировалась в ответ на эти более масштабные изменения, а не как их простое отражение. Например, существование более крупной глобальной экономики привело к американской националистической реакции - тарифам, которые глубоко повлияли на американскую экономику и американскую политику.
Авраам Линкольн, политик, чья память и наследие доминировали в Позолоченном веке, умер, когда начинается эта книга, но он никогда по-настоящему не исчезал. Романист и критик Уильям Дин Хоуэллс уловил часть причины этого, когда в 1890 году рецензировал монументальную биографию президента, написанную Джоном Хэем и Джоном Николеем. Хауэллс писал, что "если Америка вообще что-то значит, то это значит достаточность общего и недостаточность необычного". Линкольн стал одновременно олицетворением американского простого народа и величайшим - и самым необычным - президентом страны. Хауэллс считал, что именно простые люди и общие черты нации имеют наибольшее значение.2
Хоуэллс, знаменитый тогда и забытый с тех пор, знал почти всех, но всегда оставался отстраненным. Он наблюдал и писал. Его вмешательство в политику оставалось незначительным. Хауэллс был жителем Среднего Запада, а это был великий век Среднего Запада. Изначально убежденный либерал, он пришел к признанию неудач и недостатков либерализма, а затем попытался представить альтернативы. Он сделал это как писатель, и он и его коллеги-реалисты создали бесценные портреты эпохи. Своим смятением, умом и честностью он напоминает нам, что для тех, кто жил в Позолоченный век, это был удивительный и пугающий период, полный как больших надежд, так и глубоких страхов. Когда Хауэллс критически обнимает общее, его стоит послушать. Понимание его суждений о "достаточности общего и недостаточности необычного" позволяет оценить Позолоченный век.
Позолоченный век породил необычных мужчин и женщин. Их много в этом томе, но при жизни Хауэллса и в течение двадцатого века лицом эпохи стали бизнесмены, сколотившие богатство в невиданных доселе в американской истории масштабах. Современные карикатуристы, а затем и историки назвали их баронами-разбойниками, но это, равно как и их более позднее воплощение в виде дальновидных предпринимателей, дало им слишком много поблажек. На самом деле они так и не овладели эпохой. Когда Хоуэллс писал о "недостаточности неординарности", он, вероятно, имел в виду именно их, считая их недостаточными для требований эпохи по тем же причинам, что и Чарльз Фрэнсис Адамс, который стремился стать одним из них, а затем отбросил их в своей "Автобиографии".
Я знаю довольно много "успешных" мужчин - "больших" людей, известных в финансовом плане за последние полвека, и менее интересную публику, с которой мне не хотелось бы сталкиваться. Ни с одним из тех, кого я когда-либо знал, я не хотел бы встретиться снова ни в этом, ни в следующем мире; ни один из них не ассоциируется у меня с юмором, мыслью или утонченностью. Набор простых добытчиков денег и торговцев, они были по сути своей непривлекательны и неинтересны.3
В период, который начался с таких возвышенных надежд, и среди людей, так охотно провозглашающих свою добродетель, какими были американцы, достаточным кажется осуждение слабой похвалой, но отрезвленный Хоуэллс, писавший в разгар, казалось бы, затяжного экономического, политического и социального кризиса, выражал сдержанный оптимизм. Хауэллс не романтизировал "простых людей". Неудача Реконструкции на Юге отчасти была их неудачей. Они часто, по крайней мере, соглашались с коррупцией демократического правления. И на протяжении большей части Позолоченного века "простые люди" сомневались в том, что у них действительно много общего, поскольку раса, религия, этническая принадлежность, класс и пол разделяли нацию. Тем не менее их действия изменили страну, даже если они предприняли, возможно, самое значительное из этих действий - переход к наемному труду - не по своей воле и под принуждением.