Может все бросить и уехать, забыть, как дурной сон и выбросить этих людей из головы, собственно, кто они для нее. Где-то есть бабушка, но получится ли с ней встретиться. И Алексей.
Нет, так нельзя. Не сможет она теперь так поступить, надо честно признаться. Они ждут открытия перехода десять лет, долгих десять лет, и кто-то из них не теряет надежды до сих пор. А она пока единственный человек, которому удалось за короткое время хоть на крошечный шажок приблизиться к разгадке. Кто знает, возможно именно ей удастся воплотить мечту этих людей в реальность. А еще у нее есть шанс узнать, почему она оказалась в этом мире и где ее родной дом, а получить ответы на эти вопросы возможно только открыв переход.
Только бы узнать, что представляет из себя человек в черном капюшоне и насколько он опасен. И не стоит бояться зверя, прав Максим, сам по себе он абсолютно не злой. Надо найти способ избавить его от страданий.
С этой мыслью Юля задремала.
ЧАСТЬ II. ПЕРЕХОД. Глава 1. Первое сентября
Первого сентября снова похолодало, тяжелые низкие тучи нависли над лесом, мелкая морось завесила пространство водяной пылью. Дети пришли в школу в дождевиках и теперь неторопливо раздевались, брызгаясь и хохоча. Ни о какой торжественной линейке во дворе и речи быть не могло, поэтому ее быстро провели в самом большом кабинете Веры Васильевны. В этих стенах она требовала уважительного обращения от всех коллег, поскольку взяла на себя обязанности управления небольшим коллективом, сославшись на свой большой педагогический опыт. Возражать никто не стал, какая разница, кто возьмется за это дело, если над ними нет никакого высшего руководства.
После поздравительной речи ребят отпустили домой, традиция есть традиция — никаких уроков в первый день. Правда, мальчишки не спешили расходиться, для многих из них новенькие столы, плакаты на стенах, доска с мелом были в новинку, и они переходили из кабинета в кабинет с довольными лицами. Тогда решили устроить чаепитие не в учительской, а сдвинуть парты в кабинете и пригласить детей, пусть этот день им запомнится. Через час все собрались за большим столом, шутили и смеялись, старшие дети делились своими воспоминаниями о школьных днях, которых в их жизни насчитывалось не так уж и много, а еще строили планы о будущих, но они были связаны исключительно с жизнью в деревне.
Юля с интересом наблюдала за ребятами и все больше удивлялась тому, какую громадную работу сумели проделать Алексей и Иван. Глядя на этих мальчишек, веселых, общительных, вполне культурных, вряд ли кому пришло бы в голову, что часть жизни они провели на улице. Изредка, правда, проскакивали жаргонные словечки или неприличные шуточки, но Вера умудрялась пресекать их одним лишь сердитым взглядом.
После обеда дождь стих, и ребята умчались на улицу. Все как-то разом притихли, погрузились в собственные мысли, и никто не пытался нарушить тишину. Юля ловила на себе пренебрежительно-насмешливый взгляд Веры, ей очень хотелось встать и уйти, только неловко было перед остальными.
— А где же наши мужчины пропадают? И почему Лёша с Ваней не были, кто-нибудь знает? — спросила вдруг Алена. — Как-то странно, они так идеей со школой горели и не пришли ребят поздравить.
— Мужчины с самого раннего утра вместе собрались, дела у них какие-то, — махнула рукой Мария. — Может сюрприз какой готовят. Шашлычков бы в честь праздника пожарить. Погода, правда, не очень, ну так и осень не за горами.
— Странно что Лёшиной машины нет, он всегда заходит перед отъездом. Я ведь и список ему приготовила. — Алена пожала плечами и потянулась к тарелке с конфетами. — Чего это он так неожиданно умчался?
— А это мы вот сейчас у Юленьки спросим, — с ироничной улыбкой проговорила вдруг Вера. — Уж ей наверняка известно, где Алексей.
Юля почувствовала, как краска потекла по щекам, но одновременно с ней внутри поднялась волна злости, поэтому, изобразив дружескую улыбку, она ответила:
— К сожалению, он мне не доложил о своих делах.
— Удивительно, а что же Лёша тогда у тебя позавчера полдня торчал? Или вам не до разговоров было?
— Вера, да хватит тебе девчонку в краску вгонять, — тут же заступилась Алена. — Ее вон Авдотья чуть не угробила, решила стариной тряхнуть. А Лёшке, ему и правда о себе пора подумать, а то он все о ребятах, да о ребятах. — И она тихонько подмигнула Юле с довольным видом.
— Правда? — искренне удивилась Вера, пропустив мимо ушей последнюю фразу. — Интересно, и чем же девушка так не угодила нашей милой старушке?
— Да злится, небось, что она в Ивановом доме живет, хотя на кой он ей сдался? — пожала плечами Мария, отламывая кусок от пирога. — Юль, ты же наверно не в курсе, Авдотья — мать Ивана Михайловича. Не всем хорошим людям в жизни с родителями повезло.
— Ничего себе, — покачала головой Юля, а может действительно не только из-за Максима старуха на нее взъелась, может, переживает, что она в доме хозяйничает. Ну так и сказала бы, к чему все эти фокусы.
— Вы разговорчик-то не переводите. Уж если создали школу, то в ней должны учить, и не только учить, но и воспитывать. — С раздражением перебила Вера. — А воспитывать обязаны в первую очередь собственным примером. А она мужика из семьи уводит, и ребята это видят.
— Ты чего несешь, Вера, — вытаращила на нее удивленные глаза Алена. — Из какой семьи? То, что Лёшка Аню в дом пустил еще на значит, что он на ней жениться собирался. Она ему самому в матери годится.
— А вот Аня, может, по-другому думает, — зло бросила Вера. — А эта ей палки в колеса вставляет. Конечно, молодая, мужики — они всегда за такими вьются.
Юля больше не желала слушать злобные нападки, она резко встала, громко выдвинула стул и, сдернув куртку с вешалки, вышла. Хорошо хоть слезы в этот раз не появились, ну оно и понятно, сейчас она незаметно для себя перешла в состояние обостренных чувств. С ее губ готовы были сорваться слова, которые заставили бы Веру замолчать, и Юля радовалась, что вовремя ушла. Вряд ли ей удалось бы сдержаться, а выдавать себя не стоило ни в коем случае.
Она стояла на крыльце и пыталась совладать с собственными эмоциями, но сделать это было не так просто. Именно сейчас отсутствие Алексея беспокоило ее сильнее всего, а перед глазами так и стояла лестница, по которой он нес ее наверх.
— Только бы с ним все было в порядке, — прошептала Юля, сжав кулаки на удачу.
Она повернулась в сторону леса, туда ее тоже тянуло просто немыслимым образом, будто камень настойчиво звал. Слова древнего языка складывались практически в песню, казалось, что она слышит эту мелодию наяву, и в такт ей сплетались в тугую косу разноцветные линии. Второй камень рвался на свободу, он желал подняться из земли и встать бок о бок со своим собратом. Юля тряхнула головой, отгоняя наваждение, в котором чудилось, будто камни живые, и спустилась с крыльца.
Кто-то смотрел на нее, она чувствовала на себе липкий ненавистный взгляд и даже испугалась — уж не Авдотья ли находится поблизости со своими бусами. Окинув взглядом окна соседних домов, Юля заметила Анну. Та стояла, сложив руки на груди, и с презрительной усмешкой поглядывала на девушку. Потом скрутила две фиги и, качнув головой, исчезла за шторкой. Вот ведь странная тетка, не зря Вера ее защищает, два сапога всегда пара.
Юля спустилась с крыльца и неожиданно замерла посреди дороги. Она напряженно вглядывалась в ту сторону, где среди кустов пряталась невысокая сторожка, в которой, как она теперь знала, находится один из генераторов. Что-то нехорошее случилось там, и не обошлось опять без присутствия зверя. Она отошла чуть в сторону и завернула за угол, чтобы никто не увидел ее из окна, закрыла глаза и одними губами прошептала:
— Ко ахо э коэ…
Его тошнило, его буквально выворачивало наизнанку от привкуса человеческой крови, лапы дрожали и подкашивались. А еще мучительно болела прострелянная челюсть. Зверь тихонько скулил, прижавшись боком к толстому стволу и изо всех сил стараясь не упасть, он будто плакал как ребенок, которого заставили сделать что-то гадкое, противное, абсолютно противоречащее его истинным желаниям.