Нужно было что-то придумать. В стволе оставалось пару патронов. Одну запасную обойму я выронил во время переката от АА-12, и ее смыло куда-то на улицу через балкон. Радовало, что другая обойма хоть и тоже вылетела из кармана, но она сейчас валялась в моих трясущихся от переизбытка адреналина ногах. Еще повоюем! Быстрая перезарядка, и я вновь готов поставить на кон все. Жаль, что второй мудак после своей смерти ничего не оставил. Даже себя самого в качестве трупа. Теперь его только по стенам да по кусочкам собирать, как интерактивный пазл. Холера!
Тут остается только один выход. Почти пустую обойму использовать, как приманку, и надеяться на успех. Я бы швырнул нож, но это медленно, да и он тоже пал смертью храбрых, превратившись в обломки после встречи с дробью. Хорошая бабочка была. Эксклюзивная. Черт, о чем я вообще думаю?! Надо выбираться из этой задницы, и спасать Свету! Несколько быстрых глубоких вдохов. Как ни как сейчас я либо помру, либо выживу. Третьего не дано. Надеюсь, если сдохну, то в этот раз Рай будет нормальным, а не как в прошлое посещение.
Обойма стремительно вылетела из моего укрытия. Амбал отвлекся на нее, и тут же спустил три дробных пса с привязи. Я в перекате вывалился из-за колонны. Палец вдавливался в курок до хруста суставов. Пан или пропал! Скукожившийся под градом моих пуль, одноглазый мордень продолжил стрельбу, но уже в мою сторону. Первый выстрел - стенка справа от меня взорвалась мелким крошевом. Второй выстрел - здоровенный кусок пола вырвался с корнем, оставляя под собой дыру на нижний этаж. Дуло АА-12 направилось точно в мою голову. Мои зрачки превратились в щелки, в которые не пройдет даже тонкая нитка. Все мои свинцовые братья не находили своей цели, жертвуя собой в пустую. Похоже, настала и моя пора отправиться к праотцам. Третий выстрел бугая будет для меня приговором. Гадство, а ведь так классно все начиналось, за исключением некоторых моментов. Я зажмурил глаза, ожидая свою кончину. Выстрел.
Щелчок?! У ублюдка кончились патроны?! Повезло, повезло, повезло вашу мамашу!!! Я заорал изо всех сил, продолжая вдавливать курок ТТ. Почти все выстрелы ушли в молоко. Лишь пару из них достало бандоса. Один угодил в плечо, другой в область печени. Не шибко смертельные ранения, но очень неприятные. Добиваем урода! Я слишком близко оказался около своего противника. Он попытался отвесить мне леща своей бесполезной валыной, но я успел уклониться, и ввалить ему удар с ноги в раненное брюхо. Одноглазый ублюдан взвыл, как шлюшка, и наотмашь отвесил мне смачный удар в челюсть. Я отлетел, как тряпичная кукла в ближайшую стену, заставив последнюю содрогнуться под весом своего тела. Хребет с ребрами затрещали, как утренний лед, а в глазах появились звездочки, и затухающее сознание. Адреналин делал свое дело. Такое сильное повреждение в момент отодвинулось на задний план, и я вернулся в строй. Сейчас выживание было приоритетной задачей. Сделать все возможное для победы!
К своему счастью, я не выронил ТТ из рук при отправке в космос. Не знаю, сколько осталось в нем патронов, но они еще были точно. На морально-волевых я вскинул ствол в своего оппонента, и всадил в его сторону все, что только оставалось. Бандос был в нескольких шагах от меня. По такой груде мяса не попасть в упор было сложно. Бежавший на меня живой поезд, словил своим телом целых семь выстрелов. Последний из них угодил точно промеж глаз. Я стрелял до тех пор, пока ТТ не издал знакомые звуки пустого магазина. Амбал на всей своей скорости вмазался в стену, оставив на ней свое лицо и несколько зубов. Он был мертв окончательно и бесповоротно. Медленно сползающее тело, оставляющее кровавый след из мозгов на стене, довольно хороший ориентир для определения живости человека. Наконец-то, эта схватка была окончена...
Я просидел в ступоре секунд тридцать, не опуская пистолет. С шоком и непониманием продолжал его держать, направляя в невидимого врага, и теряться в догадках о том, куда он подевался. Организм все понял гораздо быстрее, чем разум. Я повернул голову в сторону мертвого амбала. Даже покойники в гробах были и то жизнерадостнее чем он. Его голова утопала в собственной крови и сером веществе. Внезапно мой желудок остро заныл, исторгая из своих глубин остатки недавней еды. Меня обильно стошнило на голову этого мудозвона. Матерь Божья, до омерзения отвратительная картина. Я то к этому дерьму привык уже давно, да и пострашнее вещи видел, но молодое тело созерцает эту сторону жизни впервые.
Черт, как же все тело ломит, кто бы знал?! Оно в шоке отказывается слушать любые команды с моей стороны. Но расслабляться еще поздно. Не прекращающаяся буря выстрелов с улицы и не думает заканчиваться. Калашников, Альфа и Филинов все еще ведут свое ожесточенное сражение. Они до сих пор не знают, что Света здесь, а не на их позиции. Кроме меня спасти ее здесь некому. Даже если я прямо сейчас вызову подмогу, ждать ее придется долго, а двое оставшихся раненых террористов не будут сидеть, сложа руки. Вставай, чтоб тебя, слюнтяй! Работа еще не окончена, чертов раздолбай!
Кое-как я пришел в себя. Все тело трясло от перенапряжения и колоссального стресса для психики. Глаза так и бегали по комнате, не желая видеть мясорубку под ногами и за спиной. Мозг покрылся охлаждающими мурашками, сбрасывая кровяное давление в раскаленных сосудах. Еще рано, друг мой, но воспользуйся передышкой пока можно. Хрен знает, что выкинуть два оставшихся ублюдка наверху. ТТ был пуст. Нож-бабочка разлетелась осколками вместе с трупом одного из ублюдков. В груди теплилась единственная надежда на последнюю, почти пустую обойму, которую я швырнул как обманку. Найти бы ее еще в этом раю психопата-мясника. Благо, удача опять мне подсобила. Желанная вещица поблескивала на свете вечернего солнца аккурат около дверного проема. Не придется копошиться в том немногом, что осталось от тех неудачников. Хреново было то, что, похоже, моя удача закончилась. В обойме был последний патрон. Шутку про то, что этого более чем хватит, чтобы застрелиться, опущу. В прошлый раз она вышла из-под контроля.
ТТ снова готов к бою. Сквозь свист ветра, приносящего отзвуки пальбы со стороны Калашникова, я слышал приглушенное матерное причитание наверху. Ноги налились свинцом, и не желали идти к Свете. Каждый шаг давался с титаническим трудом. Спустя несколько десятков секунд, я доковылял до лестницы на пятый этаж. Ступенька за ступенькой. Я неумолимо приближался к своей цели, держа верный ствол наготове. Грузный топот от шагов, резонирующим эхом отдавался в ушах, сливаясь в тандеме с бушующей кровью по венам. Медленно, но верно я добрался до своей цели. На входе в цитадель зла, меня встретил чертила, которого я подстрелил первым. Уродец умер от потери крови, пытаясь на последних издыханиях закрыть руками новые дырки в своем теле. Я умудрился зацепить ему артерию на шее, и всадить пулю в солнечное сплетение. У него не было шансов.
Около Светы стоял бледный бандос, покрытый холодным липким потом с ног до головы. Он был последним в этой шайке. Его я тоже хорошенько зацепил, прострелив селезенку. Рана средняя, но очень противная. Если в ближайшее время не вмешается спец, то он не жилец. Похоже, придурок тоже это понимал. Паскуда оперся на стул, держась на ногах из последних сил. Джавелин валялся около разбитого окна. Видимо, ему не хватило сил из-за ранения приготовить такую бандуру к выстрелу. Оно и понятно, ведь по нормальному с нее должны шмалять два бойца сразу. Воистину, гребанный понедельник самый тяжелый день на свете.