Киллиан рассыпался на семена, из которых выросли деревья, кустарники, цветы.
– Зачем ты это сказала? – накинулась на Лену Катя. – Он сам с ней поговорит!
– Почему ты так решила?
– Ты дура или прикидываешься? Сам всё разузнает. Не станет он верить нам на слово! Он прав, доверие мы теряем. Значит, нам надо его вернуть обратно! – рассуждала Катя.
– И как мы это сделаем? Доверие вернуть труднее, – вздохнула Лена.
– Я знаю! Надо подставить её!
– И как? Да и вообще я думаю, что это плохая затея Катя.
– Лена! Да что с тобой? Раньше ты была другой!
А Лена только сегодня ночью, когда прогуливалась по лесу, поняла, что всё это время вела себя отвратительно. Что хорошего в том, что задираешь своих же и пытаешься казаться лучше? Зачем? Без дружбы и взаимопонимания здесь не выжить. Что ты можешь один?
– Да даже взять Адриана с Софией! Они в основном работают вместе. Иногда к ним присоединяется Алферий, и был случай, когда и Мелисса принимала участие, забросив контору на неделю! – разговаривала она с рекой. – Почему я так опустилась? Что со мной случилось?..
– ЛЕНА!
– А? Ты что-то сказала?
– Я говорю, хватит сидеть! У нас с тобой много дел!
* * *
Что я здесь делаю? Стою я у частного дома и пристально смотрю на второй этаж. Там сейчас включен свет. Домик небольшой. Для семьи из пяти человек вполне нормально. Сад мне очень понравился. Две теплицы, в которых росли помидоры и огурцы. Много цветов. В этом году будет большой урожай яблок, груш, вишни и сливы.
На втором этаже сие прекрасного дома, живёт свидетель моего изнасилования и якобы убийства. Я хочу с ним поговорить, но это «хочу» тянется уже три года. Не то, чтобы у меня не было храбрости показаться ему на глаза, но что-то меня просто останавливало. Возможно дело в том, что мне больше не существует в этом мире и мне кто-то или что-то даёт это понять.
Но я жила в этом мире и не хочу забывать всё светлое, что было со мной. Да, жизнь не идеальна, но забывать… нет! Я должна с ним увидеться!
На первом этаже свет уже погас, потому я взрастила себе лестницу из лиан. Крылья здесь излишни. Я стала наблюдать за происходящим. Парень что-то писал за столом. Потом отрывался и нарезал круги по комнате. В помещении стояла кровать, стол с компьютером и стол письменный. На полу лежал ковёр. Две этажерки с книгами и кресло. Свет в комнате погас. Включилась настольная лампа.
Ему стало жарко, открыл окно. Минут десять я наблюдала за ним. Ладно, пошли Соня!
– Доброго вечера! – широко улыбнулась я.
Тот вздрогнул, медленно повернулся и, узрев меня, рухнул со стула.
– Ты кто такая?
– С утра звали Соней, а у тебя как дела Роман?
Испугался он ещё сильнее. Я же позволила себе войти в помещение и, усевшись на подоконник, поправила венок.
– Откуда ты знаешь, как меня зовут? – встревожился он.
Я тут же давай думать, как ему поделикатнее сказать цель моего визита. А ладно!..
– Четыре года назад. Ночь. Изнасилование девушки в лесу.
Ага! Страшилки перед сном! Парень сначала ничего не понимал, потом он округлил глаза и бросился к тумбочке. Активно рыскал в ней, а я сидела и недоумевала. На полу расположились фотографии, вырезки из газет, журналов. Я заметила, что Роман взял фотографию коллектива группы. На ней изображено шесть человек и все с инструментами, кроме Дианы. Та играла на синтезаторе, но зато она держала беспроводной микрофон.
Роман долго рассматривал фотографию. Он смотрел то на меня, то в фото. Ищет сходства.
– Не может быть! Ты и есть та пропавшая солистка! – выкрикнул он.
– Да.
– Так ты жива! Быть не может!
Расстроить его или не стоит? В ночь обращения Киллиан и Риккардо сказали мне, что как человек я умерла, когда согласилась быть с ними.
– В первую минуту я хотела одного – умереть. Когда всё кончилось, я мгновенно осознала, что хочу жить. Для себя… но жить! Я хотела преодолеть это, и у меня получилось, но пришлось заплатить за это, – горестно сказала я.
– Не совсем понимаю.
– Не загружайся. Эта информация тебе ничем не поможет, но я пришла просто поговорить с тобой.
– Нет, подожди! Я хочу знать, что произошло с тобой! Я был там и видел, что с тобой сделали. По сей день я не могу забыть этого. Эти воспоминания как кошмарный сон, который невозможно забыть.
– Это точно. Никогда не забудешь, – фыркнула я.