- Милый мой мальчик, - вполголоса произнесла София, ее губы едва заметно, вздрагивали, - пожалуйста, никогда не опаздывай. Утраченные тобой минуты отнимают у меня целые годы.
Лицо девушки было натянуто, и готово сорваться толи, плачем, толи смехом. Она металась глазами по лицу Виктора и отрицательно качала головой.
- Слышишь?.. Я не представляю, что будет, если ты однажды не прейдешь...
Она еще долго смотрела на Виктора, ритмично хлопая влажными ресницами, и больше чувствовала, чем могла сказать.
Вскоре юноша был на месте. Тут ему пришлось по неволе замешкаться: На этот раз, могильный холм, который он стремился скорей разворотить, заметно вырос и стал, чуть ли не целым курганом. Парню показалось, что он увеличивался даже сейчас - у него на глазах, словно, намереваясь, превратится в египетскую пирамиду, а потом, достигнув критической величины, неожиданно лопнуть, произведя вулканическое извержение, или ядерный взрыв.
Оглядевшись по сторонам и убедившись, что не заблудился, Виктор принялся за дело. «Ерунда, - твердил он себе, - это галлюцинация, возможно от нервного напряжения. К тому же в темноте предметы всегда кажутся немного нереальными». Он еще раз посмотрел на могилу. Величина действительно была немного неестественной.
При первом же вторжении лопаты в грунт, земля снова всколыхнулась и начала мелко вибрировать, - как при землетрясении, или скорей остаточном его эффекте. Откуда-то из глубины начал доноситься гул, похожий на рев или приглушенное завывание, очень низкого тембра. Спина парня обомлела от ужаса, и от жути стянуло затылок. Холодный озноб мозги превратил в айсберг. На этот раз рев был, ужасающим... это был настоящий грохот. От подземных толчков Виктор едва не свалился с ног.
В момент вибрации, грунт стал рыхлым, похожим на зыбучие пески пустыни, или превратился в болотную топь. Безусловно, и то, и другое сравнение, как нельзя лучше иллюстрировали ту безумную несуразицу, в которой оказался парень. Одним словом, он провалился во что-то маслянистое и вязкое, остро отдающее запахом железа. «Чушь собачья, это что, кровь что ли?», - нервно фыркнул парень, отряхиваясь и не зная какое слово выбрать для выражения.
Бедняга попытался собраться с мыслями: «Так. Спокойно, спокойно. Не обращай внимания. Во многих древних сказках, все великие сокровища были заколдованы и, охранялись драконами. Но София больше всякого сокровища. Поэтому неудивительно, что это мне мерещится».
Мысли нашли основу, руки обрели уверенность, и Виктор с новым вдохновением продолжил рубить земную плоть, которая от каждого удара, ощутимо содрогалась. Как только парень немного привык к этому дискомфорту, его увлекли воспоминания.
Это было как будто бы вчера. Сияли звезды. Они после фильма сидели в сквере. София с увлечением ела «Эскимо», ресницы Виктора купались в неоновом колорите рекламы. Все было по-новому и впервые, как каждый раз при встрече с Софией.
Парень, улавливая движение глаз любимой, следил за ее мыслями. Любопытством и ревностью превосходя таланты всех великих поэтов и художников, он изучал ее взглядом, буквально запечатлевая, бесценные кадры на вечную память. Он входил в нее, посвящая себя ей, и в то же время осваивал ее как новую и чудную планету, которую искал всю жизнь и для которой готов был отдать самого себя.
Девушка немного смущалась и дожидалась слова, но парень не сводил с нее глаз и периодически менялся в лице. Оно то было добродушным, то переливалось в задумчивость, то становилось заискивающе-хитрым, а потом снова замысловатым и даже грустным.
- Не расстраивайся, - наконец вздохнула София, - такая сумасшедшая любовь бывает только в кино.
Юноша расслабился.
- Люди всегда что ни будь, придумывают, что бы удивить других, но настоящая любовь сумасшедшей не бывает... Ты же не хочешь что бы я, к примеру, ради тебя сломал голову?
- Конечно, нет, ужаснулась София. - Но за то это так романтично...
- Это было бы ужасно, - проворчал Виктор, - как бы ты меня любила с поломанной головой?
Девушка сочувствующе вздохнула и подкатила глаза под лоб. Виктор прыснул смехом, София его поддержала.
- С таким же успехом можно любить медвежью голову, или оленьи рога на стене и вспоминать любимую охоту.
Девушка доела мороженое и аккуратно свернула оберточную бумагу. Ее глаза постепенно погрустнели.
- Очень жаль, но в этой жизни все имеет свой конец.
Что ты милая, - возмутился парень, - я тебя очень люблю, и я всегда буду стараться, что бы тебе со мной было хорошо.