– Сколько раз повторять – не сметь такое говорить!
– Мама… – он жалобно заплакал, обнимая её, и женщина приласкала его.
– Пусь удёт…
– Дэну нужна мама! – строго произнесла миссис Чёрнсын.
– Ты – мама… Она – плохая.
– Я пойду. – Франсин натянуто улыбнулась.
– Не волнуйся, Альберто отведёт его. А с Глебом я поговорю.
– Не надо, – холодно отозвалась Франсин. – Я и так всё поняла. А вы – нет?
Их глаза встретились.
«Почему, чтобы мы ни делали друг другу хорошего, это всё равно только ухудшает наши с ней отношения?»
Они подумали буквально слово-в-слово.
* * * * *
Франсин вернулась к себе и остановилась на пороге кухни.
Глеб сидел над чашкой с кипятком и, подёргивая за ниточку, смотрел, как пакетик чая медленно окрашивает прозрачную жидкость янтарными разводами.
– Ну, и преврати сразу в вино! – саркастически предложила мадам Тремблей.
– Очень смешно, – отозвался он угрюмо.
– Слушай, раз Мэри так поступила ради меня…
– Вот именно! – Он взглянул на жену злобно, почти с ненавистью. – Этот ангел… И всё для тебя – б*** подзаборной!
Франсин молчала.
– Мэри не только Дэна вернула! – Глеб рассмеялся, передёргиваясь. – Можешь даже не цеплять эту хрень ему на шею! Ни один демон теперь не посмеет дотронуться до него! А Лилит аж на три года под домашний арест упекли!
– Да миссис Чёрнсын Папашу Артура шантажирует и деятельностью Корпорации и связями ''Свыше''! – процедила Франсин презрительно. – Могу поспорить, что если б ей уж очень не хотелось – хрен бы Он её получил!
– Не суди по себе! – Он развернулся к ней, вскочил, отшвырнув стул в сторону.
– Тоже мне, новая Магдалина нашлась!
– Ну, и ударь меня, как Альберто – из-за неё же! – выкрикнула она с невольной горечью.
Зарыдав, Франсин убежала к себе в комнаты.
Она никак не ожидала, но Глеб был уже там.
Вбежав, она врезалась прямо в него, попала в цепкие Объятия Смерти.
– Пута, – шептал он, страстно целуя её шею под волосами. – Не отдала она душу твою… Ну, останься же со мной, останься! Неужели я хуже всех тех с кем ты е**, не задумываясь ни на секунду!
– Я не осталась ни с кем, – отозвалась она грустно. – Не останусь и с тобой. И тебя я не держу…
– Держишь, тварь, – шептал Демон Смерти, приняв свой истинный облик, и обхватывая её крыльями. – Блудница моя желанная! Любимая моя… Жизнь моя…
* * * * *
Вечером Мэри села, как всегда к Энн.
Энтони буквально настоял на переезде в её комнату.
Пользуясь его особенностями, родители устроили его на втором ярусе, над кроватью старшей сестры.
Можно было не бояться – ангелочек, как птенчик-слёток, уже не ударился бы, даже выпав, хотя бортик они установили надёжный.
Оба ребёнка деловито прослушали вечернюю сказку. Энн, прочитав «Отче наш», почти сразу же крепко уснула.
Всё было, как обычно, но Марк-Антоний крутился, время от времени раскрывая крылышки.
«Лучше б его зубы мучили,» в очередной раз подумала женщина.
Она в конце-концов взяла уже плачущего малыша на руки и начала ходить по комнате, покачивая. Она не успела заблокировать мысли о Даниеле; Мэри ещё не привыкла помнить о супер-способностях сына.
– Ты хотесь Дэн с нами… – прошипел он полу-телепатически; малыш, он ещё путался в уровнях общения.
– У Дэна своя мама, – снова возразила Мэри.
– Ты не хотесь убить Фасин…
– Энтони, миленький, – Мэри качала и ласкала сына. – Мама огорчается. Мама не хочет убить. Мама любит тебя.
– Ты любис паде Глеба?
– Ой, нет! – женщина аж вздрогнула.
– Пусь паде с Дэном…
– Ну они же и так… – Мэри осеклась. – Падре Глеб не может каждый день играть в бассейне – он работает.
– Нет… Он с ней…
Женщина заблокировалась, но маленький демон успел почувствовать свой любимый вкус Энергетики.
– Ты левнуес! Я левную…
– Франсин – хорошая! – решительно заявила Мэри.
– Ты влёс… Хотю папу.
Уже измученная, Мэри даже телепортироваться не могла и пошла по коридорам в спальню мужа.
A малыш на её руках то плакал, утыкаясь ей в шею, как простой ребёнок, то шипел на ухо такие ужасы, что даже Артур не решался произносить при ней.
* * * * *
Просматривая бумаги, Чёрнсын полусидел в кровати, но, увидев жену, тут же отложил их. Энтони вырвался и перелетел к нему. Уютно устроился под боком.
– Мама вьёт, – пожаловался он отцу.
– Мама – человек, – терпеливо объяснил Артур. – Люди могут врать.
– Как мне вать? Хотю вать.
– Ну, ты можешь многое другое, что детки не могут. – Чёрнсын взъерошил сыну волосы.
– Люблю тебя… – пробормотало дитя, наконец засыпая. – Ты левнуес…