Орлов помолчал.
– Знаете, – заговорил он мечтательно. – Как чаще всего реагирует тело мужчины моего возраста на стресс? Обширный инфаркт, разрыв сосуда, молниеносный кардиогенный шок… Суровая правда беспристрастной статистики…
Всё так же улыбаясь, он закрыл глаза. Софочка почти не испугалась, когда Орлов замертво рухнул на пол кухни.
Она перевела дыхание, контролируя себя.
Залезла ему за пазуху и достала заветную фляжку со снадобьем.
Аккуратно придерживая голову Глеба, влила немного красной густой, как кетчуп, жидкости в его слегка приоткрытый рот…
… С таким же результатом она могла бы ''поить'' статую в парке.
«Что это вообще за лекарство?» Софи затрясло.
Почти на ''автопилоте'' поднесла фляжку ко рту и попробовала. «Кровь?»
Она услышала странный, совершенно нечеловеческий смех, и оглянулась на Энтони, испустившем его.
Когда их глаза встретились, в голове Софочки зазвучал мужской голос, совсем, как у Глеба – чарующе-хрипловатый, он пел на русском, под гитару:
~…пьют они кровь христианских младенцев; И как-то в пивной мне ребята сказали…
– Что это? – завизжала Софи.
–… в сочетании с кровью девственниц… – прошипело существо, распахивая чёрные, как у летучей мыши крылья. – ''Коктейль Дракулы''!
Зарычав, Бельская запустила в него фляжкой, как гранатой, и та полетела, крутясь в воздухе. Софи забыла завинтить пробку – красная жидкость сопровождала полёт кровавым ''хвостом''.
Она подбила демона, словно птицу – камнем.
Энтони упал плашмя, спиной на стол, мгновенно приняв облик обычного двухлетнего мальчонки.
– Мама, мама! – звал он, мотая совершенно человеческими ручками и ножками.
Софочка потеряла сознание за долю секунды до того, как в кухне появилась Мэри Чёрнсын.
Женщина всплеснула руками, и перевела взгляд с сына на два неподвижных тела, лежащих возле её ног голова-к голове.
«Ромео и Джульетта,» с досадой подумала она, выругавшись, ''как извозчица''.
Эпилог
Прошло три дня.
Первые сутки миссис Чёрнсын буквально не отходила от Бельской ни на шаг.
Софи ни словом не заикнулась об Энтоне-''демоне'', хотя Мэри и задавала провокационные вопросы о нём.
«Мало ли что почудится от такого стресса,» думала Софочка. «А спросить мать; ''а что, ваш сын летать умеет?'' Эдак прямым ходом в ''психушку'' отправят.»
Вторые сутки с ней провёл сам Чёрнсын.
О пересадке мозга Глеба в другое тело, Мэри говорила уклончиво, а уж как Артур умел уходить от ответа – тут уж с ним никто потягаться не мог.
Только на третьи сутки Софочку оставили в покое, разрешив прийти на прощальную церемонию.
… Войдя в зал прощаний при крематории, Софочка Бельская остановилась на секунду, беря себя в руки.
Покусывая губы, чтобы не плакать, Софи приблизилась к открытому гробу на возвышении. Поставила принесённые орхидеи на заготовленное для цветов место и взглянула на тело Глеба Орлова.
Он показался ей даже краше, чем живым. Лицо музейной статуи, та же мечтательная ухмылочка…
Ей хотелось завыть в голос.
«Словно он подглядывает на меня из-под ресниц!» думала Софи.
Она поцеловала его в лоб. Его кожа показалась ей теплее, чем тогда, в кухне.
Трясясь всем телом, Софи села рядом с Мэри, которая вместе с Артуром прощались, естественно первые.
Сейчас Чёрнсыны спокойно разговаривали на какие-то домашние, обыденные темы, словно сидели не в похоронном здании при крематории, а в кафе, во время обеденного перерыва.
– Неужели за три дня он уже выздоровел настолько, что его из больницы выписали? – обратилась она к Чёрнсынам.
Мэри проигноририовала её вопрос, заданный, наверное в сотый раз, а Артур снова процитировал: «А на третий день он воскрес…»
Бельская поджала губки.
– Скажите спасибо, что вас вообще пустили! – проворчала Мэри. – Вы ему никто!
– Ну, дорогуша! – возразил Артур. – Она же моя дочка!
Миссис Чёрнсын только слегка нахмурилась.
– Как же вы можете не знать, – приставала Софочка. – в какое тело пересадили его мозг?
– Спорим, что – блондин? – дразнил жену Артур. – Накаченный, как бык и с волосами ниже плеч! Там был такой кандидат, мы с Глебом обсуждали – швед.
– У него охранная фирма в Стокгольме, – объяснил он Софочке. – Проблемы финансовые. Вены вскрыл, прям как вы, простите за напоминание! А так – тело крепкое, здоровое.
«Ну, пусть будет швед,» мечтала Софочка. «Эдакий викинг…»
Прощающиеся входили и входили. Останавливались возле гроба на некоторое время, потОм проходили в глубину зала.
– А как мы его узнаем? – настаивала Софи.