Выбрать главу
Фесей
(входит в сопровождении свиты)
1500 Что значит крик ваш громкий и совместный — И ваш, селяне, зов, и твой, Эдип? Ниспала ль градом туча грозовая? Иль гром вспугнул вас? В звоне бури — бог, И много бедствий гнев его сулит нам.
Эдип
Желанным царь, явился ты; на благо Твои шаги ко мне направил бог.
Фесей
Ты звал меня, сын Лаия? Зачем?
Эдип
У грани я. Хочу обет пред смертью Сдержать тебе и родине твоей.
Фесей
1510 Где ж знаменье удара рокового?
Эдип
Его сам бог мне явно возвестил, Явив исход гаданьям необманный.
Фесей
В чем объявил свою он волю, старец?
Эдип
Ты слышал грома неустанный гул, Удары стрел победоносной длани?
Фесей
В твоих устах вещаний клад нелживых: Тебе я верю. Молви, что мне делать.
Эдип
Вот мой завет, Эгеев сын, — отчизне Твоей — зари порука незакатной. 1520 Урочный холм, где смерть мне суждена Его я сам тебе в пути насущном, Проводником нетронутый, явлю. Его ты бойся выдавать другому, И где он сам, и чем он окружен: Тебе оплотом станет он навек От копий и щитов соседских ратей. Обряд же таинств, ввек ненарушимых, Ты там узнаешь от меня один. Я б не доверил ни друзьям-селянам, Ни дочерям возлюбленным его — Нет, сам ты тайну береги святую; 1530 Когда ж конец почуешь жизни — сыну Любимому в наследье передай, Тот — своему, и так пребудет град Ваш безопасен от сынов дракона.[119] Затем — еще внемли мне, сын Эгея. В несметном сонме городов нетрудно Гордыне завестись, хотя б достойный В них вождь царил. Ведь боги зорко видят Да медленно остановляют взор, Когда, безумьем обуянный, смертный В пренебреженье топит их закон. О да не будешь ты тому причастен! Хоть ты и мудр, но помни мой завет. 1540 А ныне — в путь! Торопит божья воля: Идти пора, не вправе медлить мы. Вы, дети, следуйте за мной. Доныне Вы темный путь указывали мне; Теперь же я вам проводник чудесный. Идите, не касайтесь; дайте мне Тот холм священный самому найти, Где рок мне сень укромную готовит. Сюда, друзья! Сюда идти велит мне Гермес-вожатый[120] и богиня мглы. О свет бессветный! Некогда своим ведь Я звал тебя. Теперь в последний раз 1550 Меня твой луч ласкает; в безднах ада Отныне скрою душу я свою. Хозяин дорогой! Навеки счастлив Будь ты, и люди, и земля твоя; А в счастия сиянье не забудьте, Друзья, и мне честь памяти воздать.
Уходит в глубину рощи; за ним Фесей со свитой и Антигона с Исменой.

СТАСИМ ЧЕТВЕРТЫЙ

Хор
Строфа
Если доступна ты Гласу мольбы моей, Тьмы вековой царица — Если ты внемлешь мне, 1560 Аидоней! Аидоней! Вас молю: Пусть наш гость Смертью безбольною, Смертью бесслезною Снидет к вам В мглистый приют теней, В незримого царства Укромный покой! Несчетных мук[121] в жизни дни Жала испытал Эдип: Да будет он богом возвеличен!
Антистрофа
Силы подземные! Необоримый зверь[122] 1570 Ты, что у врат всем открытых Бодрствуешь день и ночь, Ада жилец! Ада жилец! Ты, чей вой В тьме звучит, Страшный в преданиях Бездны полунощной Грозный страж! Кротко введи его, Земли и Эреба Суровая дщерь.[123] На тихий луг, где в тени Мреет душ бесплотных рой. Тебя молю: сон дай гостю вечный.

ЭКСОД

Вестник
(Выходит из рощи)
Эдип, селяне, вечным сном почил. 1580 Вот весть моя в немногих слов убранстве. Но как он умер — вкратце не расскажешь: Столь многих дел свидетелем я стал"
Корифей
Почил страдалец?
Вестник
Вытянул у бога[124] Он жребий вечной жизни для себя,
Корифей
Но как? Безбольной, богоданной смертью?
Вестник
Чудес немалых весть услышишь ты. Ты видел сам, как он ушел отсюда: Без помощи участливой руки — Нет, сам ведя нас, проводник бесстрашный. 1590 И вот, придя к обрывистой стезе, Что медными устоями[125] недвижно В глубоких недрах почвы коренится — Остановился он у разветвленья, Близ Полой Чаши,[126] где погребены Залоги дружбы вечной Пирифоя С царем Фесеем. Здесь, среди святынь — Скалы Фориковой, дуплистой груши И каменной могилы[127] — сел он, снял Лохмотья ветхие и крикнул девам, Ему воды проточной принести Для омовенья и для возлиянья. 1600 Послушно дочери, на ближний холм Деметры-Хлои[128] отойдя, поспешно Исполнили веление отца; Омыв его, одели благолепно. Когда ж во всем угоду получил он, И всех желаний завершен был ряд — Вдруг загремел подземный Зевс, и девы От страха задрожали и, припав К отца коленям, воплем безутешным Заголосили; не было предела Ударам в грудь и слез струям горючих. 1610 Эдип же, зов нерадостный услышав, Сложивши руки над главами их, Сказал им: "Дети, час настал мой ныне. Уж нет у вас отца; прошли навеки Для вас ухода тягостного дни. Немало мук я причинил вам, знаю — Одним лишь словом искупляю их: Такой любви не встретите нигде вы, Какую к вам родитель ваш питал. Все кончено уже; в путь новый жизни Вы без меня отправитесь теперь". 1620 И плакали они навзрыд, руками Обвив друг друга; наконец, устав От плача долгого, умолкли все. Все тихо стало. — Вдруг какой-то голос К нему воззвал. Страх нас объял, по коже Прошел мороз, и волосы внезапно У оробевших дыбом поднялись.[129] А голос звал, протяжно, многократно: "Эдип! Эдип! Тебя зову! Давно уж Идти пора; не в меру медлишь ты". Поняв, что бог его зовет, Фесея 1630 К себе он требует, царя земли. Тот подошел. "О друг желанный! — молвит Ему Эдип, — залог священной клятвы, Десницу, детям протяни моим — И вы свою ему подайте, дети — И обещай, что не покинешь их И все исполнишь, что к их благу нужным Найдешь". Не медля, благородный муж Торжественную клятву гостю дал. Тогда Эдип, бесчувственной рукою В последний раз детей своих коснувшись, 1640 Сказал им: "Дети, стойко и смиренно Стерпите благородный ваш удел; Оставьте нас; не пожелайте видеть Запретное и гласу тайн внимать. Ступайте и оставьте здесь Фесея: Лишь он достоин таинство узреть". Послушались мы все его приказа И с девами в обратный путь пошли, Горюя, плача. Отойдя немного, Вспять обернулись мы и видим — странник 1650 Исчез, а царь рукою заслоняет Глаза, как будто страх невыносимый Ему привиделся. Прождав немного, Молитву сотворил он и послал Привет совместный и богам Олимпа, И матери-Земле. — Какою смертью Погиб тот муж — сказать никто не может, Опричь царя Фесея. Не перун Его унес, летучий пламень Зевса, 1660 Не черной вьюги бурное крыло. Нет, видно, вестник от богов небесных Ниспосланный его увел; иль бездна Бессветная, обитель утомленных, Разверзлась ласково у ног его. Ушел же он без стона и без боли, С чудесной благодатью, как никто. И если кто меня безумным ставит — То мне его не надобно ума.
вернуться

119

...от сынов дракона. — Фиванцев, которые являются потомками спартов, выросших из посеянных Кадмом зубов убитого им дракона.

вернуться

120

Гермес-вожатый — проводник душ умерших в загробном царстве; в этом качестве его звали психопомп. См. А. 832.

вернуться

121

Несчетных мук... — Ркп. текст испорчен. Перевод приблизительный.

вернуться

122

Необоримый зверь... — Страж подземного царства пес Кербер.

вернуться

123

Земли и Эреба Суровая дщерь. — Смерть, хотя подобная генеалогия больше нигде не засвидетельствована.

вернуться

124

Вытянул у бога... — Перевод Зелинского исправлен по конъектуре λελογχότα принятой многими издателями, в том числе Даном и Доу. См. "Ф. Ф. Зелинский переводчик Софокла", с. 536.

вернуться

125

...медными устоями... — Т. е. уходит в самую глубину Тартара. Ср. Ил. VIII, 13-15; Гес. Теог. 811-813.

вернуться

126

Близ Полой Чаши... — Судя по всему, углубление в скале, в котором спрятали свой договор о дружбе Фесей и царь лапифов Пирифой; Фесей согласился сопровождать Пирифоя в походе за Персефоной в подземное царство.

вернуться

127

Скалы Фориковой, дуплистой груши И каменной могилы... — Колонские святыни, ближе нам неизвестные.

вернуться

128

Деметры-Хлои — "Зеленеющей", т. е. покровительницы молодой листвы и начала всякой растительности. В Афинах было святилище, в котором Деметра-Хлоя почиталась вместе с Землей — Детокормилицей (Павс. I, 22, 3).

вернуться

129

Волосы внезапно... поднялись. — Симптом страха, известный еще из гомеровского эпоса: Ил. XXIV, 359.