Надо признаться, на тот момент и сам мужчина уже подозревал неладное. К тому же о дворянине Егоре Николаевиче Потемкине информации в Южном княжестве не нашлось. Где живет постоянно, каким бизнесом занимается род, что из себя представляет за все это время выяснить так и не удалось. Словно муж Софьи Сергеевны призрак.
Можно придумывать оправдания многому, но факты вещь упрямая: не в характере боярыни так надолго оставлять семью и бизнес без присмотра.
Успокоив крайне встревоженную Катю, Василий аккуратно выведал всю известную ей информацию. Девушка подробно и без утайки рассказала о том, как ездили на ипподром, как Софья ушла с неизвестным мужчиной. Ну а после вновь показала то одно-единственное сообщение. Больше она ничегошеньки не знала.
А если у госпожи действительно нет проблем?
Но все же просто сидеть и ждать Фролов не мог. Первым делом он поинтересовался у бухгалтера, пользуется ли госпожа счетом рода. Тот откровенно удивился, но сообщил — только картой. Правда, не так активно, как прежде. Скорее, даже очень редко.
Эта новость хоть немного порадовала. Значит, в деньгах госпожа не нуждается. Похоже, ее потребности обеспечивает супруг. Вроде бы все в порядке, все так.
Да не так!
Характер Софьи Сергеевны не ложился на столь красивую картинку. Глава рода Изотовых не была легкомысленной, всегда заботилась о семье и следила за бизнесом лично. Неужели настолько устала, что плюнула на все, отключила телефон и уехала с супругом? Но куда? Ведь ни на один самолет или поезд билеты на ее имя не покупались. Разве только молодожены отправились на машине.
Он мог бы насесть на бухгалтера и вытрясти у того все сведения по движению денег на карте. Сразу бы узнал где, в каком городе она что-то покупала. Но опять все упиралось в полномочия: слуга рода имеет право требовать такие данные лишь в случае острой необходимости. А есть ли эта необходимость? Боярыня ведь не пропала.
Василий беспрестанно думал и с каждым часом все больше нервничал. Кроме того единственного сообщения, от госпожи не поступало вестей почти два месяца. Муж боярыни также не пытался общаться ни с кем из близких Софьи. Девочкам никто не угрожал, их постоянно сопровождала охрана. Новых проблем ни у членов рода, ни в бизнесе не появилось, и казалось, будто боярыня действительно не желает пока общаться. Но мужчина чувствовал — что-то не так. Увы, руки у него по-прежнему были связаны.
За четыре дня до трагических событий поступил звонок с неизвестного номера. Этот короткий диалог намертво отпечатался в памяти Василия.
Ему позвонил не кто иной как сам Егор Николаевич Потемкин. Не здороваясь, высокомерно представился. А после с непередаваемо омерзительной интонацией поинтересовался, как дела у близняшек. Не отвечая на вопрос, Василий твердо сообщил: о делах и членах рода Изотовых будет разговаривать только с главой.
Хмыкнув, Потемкин замолчал, в динамике зашуршало. А через бесконечно долгие мгновения раздался до боли знакомый голос:
— Ты хотел меня слышать? — крайне устало поинтересовалась боярыня.
— С девочками все в порядке, — произнес слуга и замер, словно натянутая струна.
— Отлично, — прошелестело в ответ. — Я немного приболела. Помощь не нужна. Поправлюсь — сама позвоню, — сделав акцент на последней фразе, госпожа сухо добавила: — Девочкам и Кате передай, что я их люблю, — и связь прервалась. Естественно, перезвонить на не определившийся номер нельзя. Так же, как и выяснить где находится абонент.
Отбросив все сомнения и наплевав на надоевшие до оскомины правила, Василий принялся за активные поиски. Он обязан найти главу рода! А дальше будь что будет.
Через полчаса у воина уже была информация о местах, где совершала покупки госпожа. Боярыня Изотова, похоже, никуда не уезжала из Ростова. Но вот почему-то пользовалась картой в разных районах и строго через день.
Найти в многомиллионном городе женщину, если она сама того не желает или ее прячут, можно, но требуется время. Боярыню круглосуточно искали все свободные от охраны рудника воины рода, да только опоздали. Василий опоздал.
В тот день, когда круг поиска сузился, и мужчины уже примерно понимали, где скорее всего находится боярыня, вновь позвонил Потемкин.
На этот раз в его голосе не чувствовалось высокомерия, напротив, отчетливо слышались растерянность и страх. Сообщив о смерти Софьи Сергеевны от сердечного приступа, дворянин, тяжко вздохнув, добавил, что процедура прощания состоится через час в городском крематории.