- Софи, открой. Это Лиди, - постучала она в двери.
Лидия уже начала терять терпение, стоя под дверью будуара Софьи, когда в замке, наконец, повернулся ключ. Софья бледная с распущенными по плечам пышными локонами в капоте поверх ночной рубашки предстала на пороге.
- Одевайся и спускайся вниз, - тоном, не терпящим возражений, заявила Лидия. – Где твоя девка?
- Я отпустила Алёну, - тихо отозвалась Софи. – Лиди, прошу, оставь меня, мне необходимо побыть одной.
- Полно умирающую изображать, - возразила Лиди. – Андрей уверен, что ты весьма расстроена и очень переживает за твоё душевное спокойствие. Настолько переживает, что даже попросил Корсакова отложить завтрашний визит, а Алексей Кириллович намеревался просить моей руки. Это ты понимаешь! – повысила голос Лидия.
- Алексей Кириллович собирался просить твоей руки?! – ахнула Софья.
- Боже, Софи, ты в самом деле ничего не замечаешь? – рассмеялась Лидия. – Неужели, André не сказал тебе о том? У него ведь нет от тебя секретов. Так ты спустишься? – поинтересовалась Лиди, глядя в глаза ошеломлённой кузине.
- Нет! – отрезала Софья.
- Нет? – переспросила Лидия.
Софья отрицательно покачала головой.
- Ну что же, - прищурилась Лидия. – Смотри не пожалей о том.
- Ты привыкла получать все, что хочешь, Лидия, - тихо заметила Софья, - но не в этот раз, не в этот раз, - повторила она, закрывая дверь перед взбешённой кузиной.
Оставшись одна, Софья без сил опустилась на кровать. Закрыв глаза, она молча глотала слёзы. Не то, чтобы не догадывалась, отчего поручик так часто наведывается к ним, но услышать это из уст Лидии было невыносимо больно. Заныло в груди, ком в горле перекрыл дыхание. Зачем позволила себе мечтать о том, чего никогда не будет. Разве ж обратит он внимание на такую как она? Разве сможет она вынести всё это, когда он станет бывать у них уже как жених Лидии? Для неё лучше всего было бы сейчас уехать в Завадное, но только вряд ли ей позволят уехать в самый сезон. «Может в монастырь уйти?» – подумалось Софье. Задумавшись о том, она только покачала головой. Нет, не создана она для монастырской жизни, нет в ней желания посвятить жизнь свою служению Господу. «Завтра я поговорю с Андреем, - решила Софья, - попрошу его сопровождать меня в Завадное».
Наутро, сразу после завтрака, Софья тихо постучала в двери, ведущие в покои кузена. Денщик его отворил дверь и молча отступил в сторону, пропуская барышню. Заметив сестру на пороге, Андрей, что-то писавший за столом, отложил недописанное письмо и поднялся сестре навстречу.
- Прошу прощения, что помешала, - улыбнулась Софья. – André, могу я поговорить с тобой?
- Ты же знаешь, что всегда можешь мной располагать, - подвинув ей кресло и, присаживаясь напротив, отозвался Андрей.
- Я хочу вернуться в Завадное, - вздохнула Софья.
- Софи, - взял её за руку Андрей, - не торопись принимать решения.
- Ты не понимаешь, mon cher, мне невыносимо быть здесь. Особенно теперь. Лиди мне сказала, что Алексей Кириллович собирается просить её руки, - почти прошептала Софья, отчаянно краснея.
Никогда до этого она не говорила с братом так откровенно. Никогда не доверяла никому своих сердечных тайн.
- Это я виноват, - вздохнул Андрей. – Я не должен был просить его…
- André, ты просил Алексея Кирилловича пригласить меня? – едва не задохнулась Софья. – Ну, зачем? Зачем?
- Прости меня, ma bonne, - я заметил твою увлечённость и хотел сделать тебе приятное.
- Не нужно было, André, - покачала головой Софья. – Зачем питать ложные надежды?
- Софи, не торопись покидать Москву. Помнишь, ты говорила, что хочешь Гостиный двор посетить. Ежели желаешь, могли бы прямо сейчас поехать? – улыбнулся Андрей.
Не желая огорчать его, Софи согласилась. Спустя два часа Завадский помог кузине выбраться из саней у входа в Гостиный двор.
- Бог мой, André! - распахнула глаза Софья. – Сколь ко же людей здесь, как муравьёв в муравейнике! – пробираясь между посетителями улыбнулась Софья.
Внимание её привлёк прилавок, с тончайшими кашмирскими шалями. Софи осторожно провела рукой по мягкой ткани и тихонько вздохнула. Цена за сие сокровище была непомерно велика.
- Идём, André, - повернулась она к брату и смутилась, встретившись взглядами с Раневским.